Новости: 🍀 Объявляется набор в школу Рунической Магии и Мантики 🍀

  • 29 Марта 2024, 03:29:46


Автор Тема: Волколак  (Прочитано 236 раз)

Black Juniper

  • Старожил
  • ****
  • Сообщений: 466
  • Репутация: 481
  • Black Juniper Black Juniper
Волколак
« : 04 Апреля 2021, 06:54:28 »
Волколак



— Не всё нам выпадает повидать в жизни, но я расскажу о том, что слыхивал от моего соседа про несчастного человека, которого чаровник превратил в волка и который много лет мучился, бродя по лесам.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

В одной деревне недалеко от города Невеля жил селянин; мои соседи хорошо его знали, да и другие про него помнят. Звали его Марка; удивительная выпала ему жизнь; никогда не видели его весёлым, всегда он был хмур и встревожен, будто что-то потерял; любое общество было ему не по душе. Когда люди шли на ярмарку погулять, поплясать или в свободные от работы дни собирались повеселиться в корчме, то он всегда либо оставался дома один, либо бродил где-нибудь в поле, грустный и задумчивый.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Кое-кто допытывался у него, что тому причиной, и Марка всегда отвечал:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Много я страдал, ничто меня уже на свете не занимает. Умер я для мира.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Сосед мой был с ним в тесной дружбе, и тот однажды рассказал ему про свою жизнь:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

‌‌‌‌‌ ‌‌— Были времена, когда и я был весел; ни одна забава, ни одна ярмарка не проходили без меня; в голове у меня были лишь игры да пляски; но так продолжалось недолго. Познакомился я с Алёною. Пригожая была девушка, дочка богатых родителей. Нравилась она мне больше всех иных девчат, которых я знал; старался я почаще видеться с нею, бывать в доме её родителей, показывая каждый раз мою симпатию к ней. Она проявляла ко мне взаимность и это стало причиной моего несчастья.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Многие добивались руки Алёны, а всех их превосходил Илья. Он обо всём в деревне выведывал и докладывал пану, за что снискал его милость. Пан ему всегда больше дозволял, чем другим; в любую пору имел он право ловить рыбу в панских озёрах, задёшево покупал скот и с прибытком продавал другим; его часто посылали в город за разными покупками для имения, и при каждом удобном случае он откладывал что-нибудь в свой карман. И так, жульничая в торговле и обкрадывая пана, сделался он богатеем; было у него много приятелей и в имении его ценили, ибо пан считал его самым верным слугою, любил и верил ему больше, чем остальным.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

И вот, будучи уверенным в себе, заслал он к Алёне сватов, но те вернулись ни с чем, ибо открылась девушка родителям, что не хочет идти за него замуж.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Илья, получив такой ответ, говорит:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Не Алёнина воля, а панская. Что не захотела сделать по просьбе, сделает по указу.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Пошёл он в имение и добился своего — приказали Алёне идти за него замуж.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Соседи, которые знали про мою любовь к Алёне, встречали меня глумливым смехом, издевались над моей непонятливостью, безрассудной любовью и отвагой, с которой хотел я всех, даже богатеев, обойти и добиться руки Алёны. И не раз, выведенный из терпения их едкими шутками, отвечал я, что недолго Илья будет пользоваться расположением пана, а деньги, скопленные обманом да воровством, будут не в корысть, и Алёна была б более счастлива, кабы вышла замуж за человека хоть и бедного, но доброго.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Прослышал Илья, что про него такое говорят, и пообещал отомстить, как только выпадет случай.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Приближался день свадьбы; родители Алёны, зная про мою любовь к их дочке, сказали мне, что волю панскую переменить невозможно, хоть она и несправедливая и немилосердная; просили, чтобы смирился я с судьбой, оставался им другом и пришёл на свадьбу. Хоть и неохотно, но согласился я на это.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Свадьба была шумная, гостей больше, чем на ярмарке — молодожёны оба богаты. Собрался люд со всей околицы, в нескольких местах под открытым небом пели и плясали, играла музыка. Алёна была богато одета, все её поздравляли, желая счастья и вечной радости. Сам пан приехал на свадебный пир. Илья угощал его; пан беседовал с ним, прогуливаясь между веселящимися гостями. Молодожён приметил меня в толпе гостей; я стоял опечаленный, ибо меня тут не только ничего не радовало, а наоборот, всё это веселье наводило тоску; он глянул на меня со злобной усмешкой и пошёл с паном дальше.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Через некоторое время подходит ко мне дударь Арцём, человек уже в пожилом возрасте, и говорит:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Что загрустил? Выпей со мною водки и будешь веселиться, как и прочие, — взял меня за руку и тянет к столу, где стояли полные бутылки и закуски. Не отказался я от его любезности. Выпили мы по две рюмки водки. И тут кто-то незнакомый, глядя на меня сбоку, произнёс с усмешкою:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Ну теперь-то он попляшет!‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Арцём сразу оставил меня, взял свою дуду и начал играть, а на меня напала ещё большая тоска.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Не много прошло времени, как подходит ко мне мой сосед и, глядя мне в глаза, говорит:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Что с тобой? Почему твой взгляд такой страшный, будто у зверя какого?‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Другой добавил:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— А и вправду — у него глаза светятся, как у волка.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

И остальные, что стояли рядом, повторяли то же и со страхом глядели на меня.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Не знаю, что сделалось со мною, я весь задрожал. Казалось, что эти люди желали мне зла.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Алёна, стоя неподалёку, разговаривала с матерью; посмотрела она на меня и от страха закричала:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Ах, что с ним деется! Глянь, мама, какие страшные у него глаза, пусть бы шёл себе домой.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Услышал я эти слова Алёны, и меня будто громом ударило; потемнело в глазах, я будто обезумел; бросаю пир и, не зная, куда податься, бегу по дороге. Навстречу мне женщина ведёт за руку маленького ребёнка.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌— Ах, не гляди на моё дитя! — кричит она мне. — Ты погубишь его своим страшным взором!‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Убегаю от перепуганной женщины и несусь домой. Подбежал к своей хате, собака моя не узнаёт меня. Хочу успокоить её, что-то сказать ей, но не могу и слова вымолвить, лишь стон, похожий на вой, вырвался у меня из груди. Меня охватил страшный ужас. Батрак моего соседа посмотрел на меня с удивлением.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Что с тобой? — говорит. — Твоё лицо и руки обросли шерстью!‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Посмотрел я на себя, обезумев, бросаю свой дом и бегу в поле. Скот, что пасётся там, убегает от меня, собаки кидаются, и я скорее прячусь в лесу.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Бегу через боры, дикие дебри и, обессилев, падаю в тени густых елей; тут, оглядев себя, вижу, что руки и ноги мои уже превратились в волчьи лапы; хочу заплакать над своим горем, но лишь страшный вой вырывается из моей груди.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Бродил я по горам и лесам в обличии страшного зверя. Мысли и чувства мои остались человечьими, я помнил о прошлом и, раздумывая о своём нынешнем состоянии, мучил себя лютым отчаянием, не зная, будет ли когда-нибудь конец этому несчастью. Искал в кустах птичьи гнёзда, ловил зайцев и других мелких зверей, это и была моя пища. К человеческому жилью не подходил, ибо знал, что все люди мне враги и всегда будут рады прервать мою жизнь. Однако и вред им причинять я не хотел.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Не раз в воскресные дни слышал я из ближнего леса звон церковных колоколов и воем молил Бога, чтоб смиловался над моей судьбой. Много раз тёмной ночью хотел я подойти к церкви, но собаки, выбегая из деревни, отгоняли меня, а иногда слыхал даже крики людей и выстрелы. Тогда бежал что есть мочи в лес, чтоб укрыться от напасти. Каждое утро я приветствовал солнце своим воем и просил у неба пропитания на новый день.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Осенней порой холодными ночами и во время проливных дождей прятался я, дрожа, где-нибудь под густой елью; шум ветра погружал меня в печальные воспоминания о былом. Зимой часто по нескольку дней оставался я без еды. Измученный голодом, терпя страшный холод, бродил я по полям, лишь бы найти хоть что-нибудь съестное. Отдых мой всегда был краток, и во сне мне неизменно грезилось былое — родительский дом, товарищи моей юности и соседи, с которыми жил в дружбе; то минувшее время, когда впервые ощутил я любовь к Алёне, наши игры и беседы, её весёлый взгляд, её высокая фигура в богатом наряде, цветы на её голове. Всё это видел я во сне, будто наяву. Порой я видел её встревоженной — она убегала от меня, либо со страшным испугом гнала меня прочь от себя, как когда-то на свадьбе, когда подговорённый Арцём напоил меня зачарованной водкой. И после такого жуткого сна я вскакивал, весь дрожа. ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Несколько лет провёл я в таком горестном состоянии. Во мне начала нарастать ненависть к людям. Я думал про их лицемерие, несправедливость и злобу к своим собратьям. Решил я вредить им во всём, как они при каждом удобном случае вредят друг другу, лишь бы только иметь какую-либо корысть. Нападал на их скот и домашнюю птицу, когда только можно было, и истреблял подчистую.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Однажды, помню как сейчас, была весна, зеленел лес, дни стояли ясные и тёплые. Я крался краем леса к деревне, где жил Арцём. Вижу: на пригорке ходят пастухи возле скотины, Арцём пашет поле, а неподалёку от кустов маленькая девочка пасёт гусей. Он подзывает её к себе, называя Ганкою, и посылает домой, но девчонка вскоре вернулась и снова пошла к гусям.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Я понял, что это его дочка. Пока смотрел я из чащи на неё и отца, запылал во мне гнев мести. Арцём, негодный человек, довёл меня до такого состояния, что влачу я несносное существование в обличии страшного волка. Пусть же и он поплачет над утратой своего дитя! Выскакиваю из леса, хватаю девчонку. На дочкин крик бежит отец и в отчаянии зовёт на помощь. Слышу голоса пастухов. Собаки напали на меня, рвут зубами до крови. Но ничто не могло меня остановить. Быстро скрываюсь в бору, уношу свою добычу всё дальше и дальше в лесную глушь; и там, откуда она уже не сможет найти дорогу домой, бросаю её. Девочка долго лежала без памяти, а когда пришла в себя, стала кричать отчаянным голосом, блуждая по лесу. Её стенания и плач без толку тонули среди густых сосен и елей, и я, тешась своей местью, покинул её в лесных дебрях.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Ушёл от того места, где осталась эта несчастная жертва моей злости. Только не долго тешила меня эта месть. Когда миновал мой гнев, пришла мысль, что Ганка, бедное дитя, страдает без вины. Захотел я вернуться за нею, но нигде не смог её найти; глухо было в лесу, и голоса её уж было не слыхать.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Напала на меня несносная тоска; понял я, что месть не способна облегчить страданий. Куда бы ни направился, всюду меня преследовали отцовское отчаяние, плач похищенной дочки и казалось, будто собаки повсюду гонятся за мною и ранят до крови своими зубами. Бежал я из одного леса в другой, но нигде не мог найти покоя; сон совсем оставил меня, ибо и в часы отдыха всегда звучал в моих мыслях отчаянный голос отца, плач дочки, и собаки рвали моё тело.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Однажды увидел я нескольких селян, с которыми когда-то был знаком. Укрывшись от полуденного зноя, сидели они в тени деревьев, а неподалёку паслись выпряженные из возов кони. Подкрадываюсь я к ним и, затаившись в кустах, слушаю, о чём они беседуют между собой. И слышу, как один из них говорит про меня:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Где же теперь бродит Марка в обличии волка? Жалко этого человека, сколько лет уже минуло, как приключилось с ним несчастье. Вот если б он набрёл на чаровницу Аксинью! Говорят, она легко превращает людей в животных и снова возвращает им прежний облик. Не знаю, где она живёт, но слыхал, что недалеко от этих гор и лесов.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Обрадовала меня такая новость; решил обойти все леса и горы этого края, лишь бы только найти жилище Аксиньи. Несколько ночей и несколько дней бродил я без отдыха по диким борам. С вершин высоких гор осматривал безлюдные места, надеясь, что где-то там сокрыт её одинокий приют.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Однажды ранним тихим утром выбегаю из леса на поляну. Вижу на траве кошку, шея и лапки белые, спинка в светлую и тёмно-серую полоску, глазки шустрые; прыгает она и ловит лапками бабочек на цветах. Долго глядел я из кустов на её озорные игры и прыжки. Наконец захотелось мне схватить её, бросаюсь… но она легко, словно ветер, отскочила от кустов и бежит на пригорок. Догоняю, и уже вот-вот хочу схватить, а она оборачивается сорокой и летит над самой землёй. Преследую её дальше и вдруг вижу одинокий домик. Сорока села на крышу и снова превратилась в кошку. Смотрю — повсюду множество кошек различных мастей: кошки на крыше, кошки на окнах, кошки во дворе, везде кошки.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Понял я, что тут жилище чаровницы Аксиньи. Долго стоял и думал, идти ли к ней? В волчьем обличии она меня не примет, надо встретиться с нею где-нибудь на подходе, покорно упасть в ноги и умолять смилостивиться над моею судьбой. Спрятался я среди сухих веток и стал ждать удачного момента.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Солнце скрылось за леса и горы; край дремучего бора уже покрыл вечерний сумрак, а неподалёку на воде озера, окружённого густым лозняком, ещё играли отблески света. Вижу — все кошки, из дома, с крыши, со двора бегут на луг, срывают зубами какую-то травку, тут же превращаются в девушек и рассыпаются между кустами. Одни поют песни, пляшут, другие собирают цветы и плетут венки. Бегу и я на этот луг. Нахожу ту травку, цвела она мелкими голубыми цветочками; как только сорвал её и проглотил, сразу же вижу себя в человеческом облике. В несказанной радости вступаю в круг ветреных русалок , бегаю с ними, пляшу, веселюсь, совсем забываю про своё несчастье.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Эти игры и радость продолжались допоздна. Умолкли все птицы в лесу, слышны были лишь крики неясытей. Прилетела сова и, сидя на крыше дома чаровницы, сверкала глазами, хохотала и плакала, будто дитя. Тут вдруг лес зашумел, вода в озере начала плескать о берег, русалки  закричали: «Полночь! Полночь!», и тут же все превратились в кошек и побежали на Аксиньин двор. Одни вскарабкались на крышу, другие через окно запрыгнули в хату. А я, снова в облике волка, побежал в лес, лёг под густой елью и стал размышлять об этом происшествии, жалея, что так ненадолго превратился в человека. Решил остаться тут и хоть на короткое время забыть о своём несчастье.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌


Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/oborotnichestvo/307/volkolak/4708/
В раю, конечно, климат получше, зато в аду гораздо более приятное общество.

Black Juniper

  • Старожил
  • ****
  • Сообщений: 466
  • Репутация: 481
  • Black Juniper Black Juniper
Re: Волколак
« Ответ #1 : 04 Апреля 2021, 06:56:02 »
На другой день дождался вечера, и снова кошки превратились в девчат, а я — в человека. Я играл с ними, время бежало весело. Тут одна из зачарованных девушек, неприязненно глядя на меня, сказала:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Мне он не нравится.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Почему не нравлюсь? — спрашиваю, подходя к ней.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Потому что видела, как ты превращаешься в волка, а я волков ненавижу, ибо волк — причина моего несчастья.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Как это могло случиться? — спрашиваю я у неё.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Когда я ещё жила с родителями, пасла однажды в поле гусей, а волк схватил меня и утащил в дальние лесные дебри, бросил там, а сам пропал. Блуждала я по бору, плакала и звала на помощь, не зная, в какую сторону идти. Вскоре на мой жалобный голос прилетела Аксинья в обличии чёрной птицы, обернулась женщиной и, взяв меня за руку, сказала:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Ты не выйдешь из этой лесной глуши. Нападут на тебя дикие звери и разорвут. Пойдём лучше ко мне домой, у меня жить весело, каждый вечер пляски да песни. Ты ж молодая девушка и, видать, любишь поплясать?‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Не хотела я сперва её слушать, но, подумав, что в этих диких лесах никто мне не поможет, наконец, согласилась на её предложение. Не ведаю, каким чародейским способом очутилась я в жилище этой чаровницы. О, проклятый волколак ! Почему ж ты сразу не разорвал меня в лесу? Лучше умереть, чем быть весь день зверем и лишь на минуту забывать о страданиях.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Слушая сетования Ганки, я весь задрожал и тут же превратился в волка. И отозвались в памяти отчаянье отца, плач несчастной девочки, и собаки вновь стали рвать моё тело. Кидаюсь в лес, бегу всю ночь без отдыха, нигде не могу скрыться от ужасного воспоминания и преследования тех страшных собак.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Нестерпимой стала моя жизнь, нигде не нахожу покоя, в отчаянии бегаю по горам и лесам; уже потерял надежду, что когда-нибудь хоть на минуту избавлюсь от страданий.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Бродя без отдыха, пробегал как-то через поле, где у дороги в тени берёзы обедали крестьяне. Вижу — по дороге едет поп. Подходит он к своим прихожанам, заводит долгую беседу о разных религиозных предметах и учит, чтоб жили они меж собой в согласии и дружбе, прощали друг другу обиды и никогда не помышляли о мести, ибо месть более всего противна религии и не мила Богу. Она низводит человека до звериного состояния, а добронравие и смирение помогают снискать милосердие Господнее.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Укрывшись в густых кустах, я слышал каждое слово попа и решил отныне не только не вредить людям, но наоборот стараться им служить и помогать в чём только смогу. Может быть, и надо мною Бог смилостивится, ведь душа же моя бессмертна. С этими мыслями оставил я попа и пахарей.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Прошло несколько дней. Бродя по лесу, думал я про себя — что могу сделать доброго в ненавидимом всеми волчьем обличии? Едва подойду к человеческому жилью, как все кричат на меня и травят собаками, так что приходится поскорей убегать в лес.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Однако ж не отказался я от своего намерения, несколько раз отгонял лис, что подкрадывались к гусям или индюкам, которых оставляли в поле без присмотра; когда завидел медведя неподалёку от стада, то выбежал из леса первым, чтобы отогнать скот от опасного места и предупредить пастухов. Не раз отбирал у волка барана, которого тот уволакивал из стада какой-нибудь бедной вдовы. Ведя такую жизнь, я немного успокоил свои мысли, мог уже заснуть, хоть и не надолго; во сне прекрасные грёзы напоминали мне о минувшем, когда был я ещё человеком.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Было это в погожий день августа, когда на полях дозревал урожай. Бродил я неподалёку от своих родных мест и увидел из чащи Алёну. Она жала хлеб на своей ниве, а на краю поля лежал на снопах и спал маленький мальчик. С умилением смотрел я на эту картину, радовался, что Алёна счастлива, спокойно живёт со своей семьёю, Бог благословил их хозяйство, и на их поле был обильный урожай жита. Покуда я любовался ими, с другого края выскакивает волк, хватает мальчика. На крик ребёнка бросается мать.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Спасите дитятко моё! — кричит она и падает без памяти.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Я догоняю волка, отбираю не пораненное ещё дитя и отношу матери. Соседи, что прибежали на помощь, дивились всему этому, а я убежал в лес.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Некое приятное чувство и необычайный покой наполнили меня после этого случая. Я лёг под деревом и заснул в сладких грёзах. Снилось мне, будто я человек, и вновь вернулись часы цветущей юности, и было мне так легко, что переносился я с места на место, будто птица. Вижу перед собой сад — такой прекрасный, какого в жизни не встречал. В роще множество певчих птиц, а перья у них красивее и ярче, чем наши весенние цветы. Тут и там струятся ручьи с чистой водой; одни деревья усыпаны душистыми цветами, на других спеют плоды. На пригорке я завидел бокалы огромных, необычайной величины, лилий, которые разливали сладкий аромат. Только хотел сорвать несколько цветов, как предо мной появилась Ганка в белой, как лилия, одежде и говорит мне:‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Не рви мои цветы. Я сажала эти лилии на своей могиле и поливала их своими слезами.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

И, сказавши так, исчезла.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Из сада вновь переношусь я в какие-то дикие дебри; брожу среди столетних сосен, едва нахожу стёжку, которая выводит меня к какой-то высокой горе. Хочу подняться на вершину, оглядеть окрестности, посмотреть оттуда на деревню, в которой стоял дом, где когда-то жили мои родители. Но гору со всех сторон окружали пропасти, которые не давали мне подойти к ней. И тут встречаю я великана. Он берёт меня за руку, велит идти за ним, выводит из леса на какое-то огромное поле, где перекрещиваются две дороги, и на них я вижу множество путников, которые едут либо идут пешими. Поднимаемся мы на пригорок, где была могила с деревянным крестом, а неподалёку торчала воткнутая в землю лопата. Великан велит мне раскопать могилу и достать оттуда мертвеца! Охваченный страхом, выполняю все приказы незнакомца, достаю из песка огромный скелет.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

— Это будет твоё тело, — говорит мне великан. — И должен ты рыдать в нём, покуда не призовут тебя к новой жизни…‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Весь дрожа от ужаса, просил я отпустить меня, но великан со страшной силой ударил меня, и я упал на огромную грудь скелета и вместе с ним рухнул в яму. Борясь со смертью, я проснулся.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

Вижу — вернулся ко мне человеческий облик. Одежда на мне та самая, которую я надел когда-то, собираясь на свадьбу Алёны. Не поверилось, что всё это происходит наяву, боялся пошевелиться, чтоб не исчез этот сладкий сон. Долго приходил я в себя, потом поднял очи к небу и возблагодарил Бога за чудо избавления от моего ужаса.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

С несказанной радостью поднялся я с земли. Казалось, что все деревья и птицы поздравляют меня с новой жизнью. О, как сладко вкусить милосердие Божие! И как ужасна судьба того человека, который подобен зверю.‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

©  "Шляхтич Завальня, или Беларусь в фантастичных повествованиях"

*Волколак  — в славянской мифологии оборотень , чeлoвeк, вынужденный принимать oблик вoлка‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌

*Русалки  — в славянской мифологии духи водоемов, в которых превращаются умершие девушки, утопленницы, некрещёные дети‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌
‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌ ‌‌‌‌ ‌‌‌‌‌ ‌‌‌‌
В раю, конечно, климат получше, зато в аду гораздо более приятное общество.