ЗАГОВОРЫ НАРОДА КОМИ

Заговоры, являясь одним из видов народного творчества, своими корнями уходят вглубь веков. Уже в те далекие времена о предках коми писали, что они "...молящиеся идолам, солнцу, огню, воде, камню, древию, волам, козам и кудесникам, и волхвам, и золотой бабе".  Насколько глубока была вера коми человека в силу слова, свидетельствуют пословицы, которые генетически восходят также к ранним формам словесного творчества: "Тэ кывтӧ шуан, да кутӧ-яйтӧ поткӧдас" (Ты скажешь слово, и всю душу (букв.: кожу-мясо) раздерёт); "Кывтӧ тэ шуан, да тэнад кылыд меным куӧдз, кусьым яйӧдз, яйсьым да лыӧдз, лысьым да вемӧдз пырӧ" (Ты слово скажешь, и мне оно в кожу, из кожи в тело, из тела в кости, из костей в мозг проникает) и т.д. Заклинательные формулы и возникшие на их основе заговоры имели тесную связь с общественной жизнью и бытом, окружающей средой, первобытными воззрениями и обрядами. За период своего исторического бытования они прошли путь развития от простых языковых форм и словесных выражений до сложных поэтических жанровых образований.

Научная литература, посвященная изучению заговоров, немногочисленна. Интерес к ним возрос в последние годы. По сути, научный интерес к ним только начинает проявляться. Нет и специальных работ по данной теме, кроме статьи Е.В.Ветошкиной, рассмотревшей главным образом на материале Усть-Вымского района функции и значение производственных и семейно-бытовых заговоров.2  Для понимания коми заговоров большое значение имеет работа А.С.Сидорова.3  Однако сам процесс накопления материала шел уже начиная с дореволюционного периода.

В фольклоре коми, наряду с развитием национального наследия, шел также сложный процесс переработки и усвоения элементов соседних культур. В то же время значительную роль сыграли спонтанно возникшие явления, особенно в зонах пограничья, которые затем стали основой для возникновения конвергентных реалий в мировоззрении, культуре, быте, нравах, обычаях этих народов. Этому еще более способствовала система понятий, базирующаяся на христианской идеологии, сближение этических и эстетических представлений живущих в соседстве народов. Все это благоприятствовало миграции мировоззренческих явлений, в частности, заимствованию и адаптации других заговоров в коми среде.

Сложность путей формирования заговоров состоит в том, что они отражают "как более древние, так и поздние представления о природе того зла, с которым заговор призван был бороться или которое пытались причинить с помощью заговора".


Основу заговора составляет сочетание неосознанно-художественной поэтизации окружающего мира и его сугубо утилитарного употребления. Исполнялись они при соответствующих обрядах, при этом заговор воздействовал на человека и своим содержанием, и художественно-выразительными средствами, и эмоциональным настроем. "Заговоры - это "фольклор" в первичном и буквальном смысле этого слова", - подчеркивал В.П.Петров.

В коми языке имеются специальные слова, синонимичные термину "заговор",- это "нимкыв" и "вордкыв".6  В один ряд с ними можно поставить и другие коми названия заговоров, указывающие также на их словесную природу: ёралан кыв (проклятие), гуся кыв (тайное слово) и т.д. На связь с вербальной магией указывает и знахарская терминология: урсавны (испортить), вомдзавны, веж кыв уськӧдны (сглазить), тунавны-вордны (предсказывать), кидтыны (отвадить, отучить).




Искусством словесной магии, воздействия заклинаниями у коми владели самые разнообразные по своему социальному положению люди: коновалы, колдуны, знахари, пастухи, охотники, обычные люди. Среди этих представителей народа явно выделялись две прослойки: обычные люди, информированные о суеверных представлениях на бытовом уровне, и так называемые "профессионалы", т.е. люди, непосредственно связанные с религиозно-магической практикой. К последним обращались за помощью как к признанным специалистам и знатокам, а оказанную услугу оплачивали. Они получали свое знание тайно, по наследству. Попытки скрыть свое умение осуждались. Бытовало поверье, что если так называемый "профессионал" не передавал кому-либо из родственников или в крайнем случае односельчанину свои знания, то он обрекал себя на долгую и мучительную смерть.

Наиболее колоритной фигурой, владевшей в полной мере заговорным искусством, являлся колдун. Коми предания и легенды донесли имена таких колдунов, как Шыпича, Тювӧ, Кӧрт айка. По всей Печоре известны предания о Дарук Паш, а по Нившере - о Наста-мать.

Коновалов ставили иногда выше знахарей. Они знали не только заговоры против кровотечения, уроков и другие, которыми пользовались при лечении животных, но и народные средства медицины. Коновалы слыли и колдунами, умеющими приворожить и обворожить. Они, как и знахари, могли получать знание и опыт только от старших по возрасту, иначе заговоры теряли свои эффективные свойства. В целях сохранения магической силы слова заговор произносили только мысленно.

С.И.Дмитриева, изучая заговорное искусство в русско-коми пограничье, на Мезени, отметила, что оно бытует среди всех слоев населения. А.М.Астахова, наоборот, считает распространение заговоров среди большинства людей результатом их разложения и утраты мастерства профессиональными знахарями.


Судя по сохранившимся этнографическим описаниям, почти все охотники и рыболовы знали, как заговорить или испортить у своего соперника ружье, собаку, лишить его удачной охоты. Знали они и то, как в случае порчи обезвредить ее последствия. Женщины не только охраняли семейное и хозяйственное благополучие, но с помощью заговоров лечили детей и других членов крестьянской семьи. Необходимость в этом подчеркивает и коми афоризм: "Быдӧнлы колӧ кужны ас потшӧс видзны" (Каждый должен уметь охранять свою изгородь).

Именно широкое бытование магических заговорно-заклинательных формул среди различных слоев сельского населения способствовало сохранению традиции в целостности, преемственности в межпоколенной передаче социального опыта. Однако запреты на заговоры, на использование их в советское время, безусловно, ограничили круг, знавших их.

Чаще всего у коми были в употреблении всевозможные словесные пожелания, а заговоры применялись ь лечебных целях, как отмечают сами сельские жители, - от сглаза, порчи, недуга, "чередлун корсигӧн" (в поисках исцеления).

Сравнивая русские и коми заговоры, А.С.Сидоров констатировал, что "коми заговоры несравненно короче и не имеют традиционной формы русских заговоров, таких, как вступление, содержание, обобщение и ключевые слова. В коми заговоре выражается иногда образно простое пожелание (сиӧм)".

Очевидно, в дохристианский период они отличались от современных текстов своей простотой и краткостью. Отдельные фразы или, возможно, даже слова употреблялись по аналогии с заговорами, им приписывали такую же магическую силу. Популярное выражение "Сир пинь горшад" (Щучий зуб тебе в горло) произносилось как заклинание-оберег, так же, как и словосочетание "чурки-буди". На вере в магическое действие слова возникло, вероятно, и выражение "Туны-быдмыны, туны-паськавны!" (Расти-разбиваться, расти-крепнуть!), ставшее впоследствии приветствием.

С помощью различных обрядов и заговорных формул народ закреплял древние нормы взаимоотношений человека и природы, которых придерживались и последующие поколения наших предков. Стойкость наследственной информации охранительного характера была связана не только с их зависимостью от всевозможных природных и стихийных явлений, но немалую роль в этом играли социально-психологические факторы.

Различные обращения к предметам и явлениям окружающего сира сохраняются в песенной календарной поэзии. По мнению Ю.Г.Рочева, "заклички детей в остаточной форме содержат отголоски древних заклинаний". В качестве примера он приводит обращение к солнцу:
Югыд шонді,
Шоныдсӧ
Ӧдйӧджык вай,
Ӧдйӧджык вай!8

В д.Кырӧм Корткеросского р-на М.М.Гудырева (98 лет) рассказывала, что дети, радуясь солнцу, теплу, восклицали: "Шондібанӧй, югыд шондіӧй" (Солнцеликий, яркое солнышко!)

С периодом весенне-летней обрядности связывается и следующее заклинание магического характера с пожеланием здоровья:


Улӧ вужйооны,
Вылӧ корйооны.
Порсьлы лудӧмыс,
Ыжлы кызӧмыс,
Ошлы висьӧмыс,
Колялы - здоровье.


Подобной словесной формулой сопровождали мытье ребенка в бане перед праздником Ивана Купалы, а также обряд "очищения от нечистого" - хлестание детей вербой в "вербное воскресенье".

В.П.Аникин писал, что на основе органического соединения в далеком прошлом обряда и пения (песен-закличек) возникли собственно магические заклинания, остаточные формы которых донес до нас детский фольклор.11  В них сохранились яркие и выразительные образы и поэтические средства архаичной традиции. Можно предположить, что и у коми процесс формирования заклинательной поэзии происходил аналогично.


Формированию и отражению в заговорно-заклинательной поэзии художественного мышления, поэтического видения мира способствовали пережитки архаических форм сознания, мифологическое восприятие природы, обычаи, эстетический вкус. В коми закличках солнце называли матушкой, ветер - батюшкой и т.д. Живой воспринималась тайга, а некоторые породы деревьев наделялись как сакральными, так и сверхъестественными свойствами. Скрипучие деревья использовались в колдовских целях. Т.А.Жижева (88 лет) из Нившеры рассказала бывальщину о том, что мужчина при заготовке дров обнаруживает в дупле такого дерева бумагу с изображением человека. Надпись под ним гласила, что этот мужчина болен, и его болезнь продлится до тех пор, пока не свалится дерево.

Коми народная примета также была связана с народным календарем и сохранила смысл магического воздействия с целью обеспечения урожая льна. Она советовала: "Первой гым кӧ кылан, колӧ тумельгиасьны, мед шабдіыд кузь лоӧ" (Как услышишь первый гром, надо кувыркнуться, чтобы лен уродился высоким) (см. Коми народные приметы).

Силой слова и соответствующего обряда человек пытался добиться благоприятствия в промыслах, хозяйственной деятельности, сохранения скота, а также своего жилища от огня, дыма, сглаза, болезней, нечистых духов, злых людей. Оригинальность записанных на Удоре текстов подобных обращений заключается в том, что они, являясь русскими молитвами по происхождению, подверглись частичной переделке в устах коми исполнителей.

У коми народа заклинания, всевозможные пожелания, заговоры тематически подразделяются на три группы: хозяйственные, лечебные и социально-бытовые.

Интересный обычай существовал у коми, согласно которому в ночь на страстной четверг, перед Пасхой, когда нечистая сила была якобы особенно активной, в сарай через дыру забрасывали поленья человеку, изображающему там рыбака. Обойдя вокруг дома, у него спрашивали, как ловится рыба. Тот отвечал, что рыба идет одна лучше другой. На вопрос, каков промысел, отвечал, что его очень много: гуси один больше другого, изобилие рябчиков, лебедей. После услышанного люди, находившиеся на улице, произносили, что год, видимо, будет удачным и счастливым.

Перед охотой совершали обрядовое очищение: мылись в бане, окуривали себя и охотничье-рыболовные снасти и т.д. Соответствующий обряд совершали и в ночь перед страстным четвергом. Приносили из лесу покрасневшие ветви пихты, поджигали их и ходили с ними по дворам, окуривая сети. При этом происходил следующий диалог. Один спрашивал: "Что окуриваешь?" Другой отвечал; "На сети напущена порча, поэтому окуриваю их, чтобы хорошо ловилась рыба, и не было на них урока, порчи".

Крестьянское благополучие зависело и от домашнего скота, по отношению к которому совершались магические действия с момента приобретения. Так, когда шли покупать корову, завязывали пояс, а затем приговаривали: "Как пояс держится у меня, так и ты, скотина, держись моего дома отныне и до века. Аминь, аминь, аминь".

Архаичный оберег скота с комплексом магических действий, направленных на его охрану от гибели, болезней, наблюдался в день первого выгона после зимы. На порог клали пояс, топор, нож, иногда нательный крест. На Нившере некоторые крестьяне пропускали скот через ольховую дугу (сӧспу мегыр пыр). По сообщению А.Д.Коровиной из с.Кослан, бросали перед коровой комок навоза и земли из-под его задних ног, а затем произносили:
Кыдз тайӧ муыс мунӧ,
Сідз жӧ тэ ветлы да бӧр лок.

Некоторые хозяйки при выгоне трижды ударяли в крестовидную кость коровы рукой, которая считалась более счастливой, произнося благословение. Особенно оберегали скот от нечистой силы в ночь перед страстным четвергом. В этот период якобы еретницы, обернувшись сороками, проникают в хлев и доят коров, а затем вешают пустое ведро на кол, угол забора или поленницу и, упомянув имя хозяйки, трижды произносят:
Йӧлыс - вылыс - меным
Кӧзяйкалы - лӧз ва.

В архаичные обряды со временем вошла и церковно-православная атрибутика. Перед выгоном трижды обходили скотину с иконой и со свечой. Христианские святые Юрий (Егорий), Фрол, Лавр, Микола (Никола) и другие заменили функции местных языческих скотских божеств, а поэтому к ним обращались как к заступникам и покровителям.

Обрядность аграрно-магического ритуала, связанная со стимулированием роста и хорошего созревания льна, стала детской забавой. По рассказу Т.А.Жижевой, в период празднования масленицы и начала великого поста дети брали сноп неуродившегося льна и катались на нем по льду, чтобы длинным уродился лен, произнося:
Люги-леги шадер кузя
Кузь да вӧсни,
Еджыд да небыд.


Страдая различными недугами, среди которых были и такие тяжелые его формы как тиф, лихорадка, холера, не понимая их происхождения, люди вынуждены были защищать себя также с помощью многочисленных оберегов и заговорно-заклинательных формул. Боролись и со всевозможными детскими болезнями.

П.Сорокин отмечал, что большинство болезней, судя по древним воззрениям зырян, является результатом колдовства и порчи, которая угрожала человеку буквально с первого дня появления его на свет.  Еще до рождения ребенка предпринимались попытки облегчить положение роженицы с помощью различных оберегов и заговоров. Однако подобных словесных формул заклинательного характера почти уже нет в репертуаре современных информаторов. Удалось записать лишь сведения о том, что при рождении ребенка, а это чаще всего происходило в деревенской бане, ему скрещивали руки и ноги с целью предохранить от сглаза, а если это был мальчик, трижды произносили: "Раз девять, Два девять, Три девять".

Младенца после рождения сразу же подносили к печи. Очевидно, в далеком прошлом данный обряд являлся очень важным в жизни будущего человека, так как обожествление солнца со временем было перенесено на огонь, а затем, как отмечал Л.Н.Жеребцов, на домашний очаг, который, по его словам, сохранился у коми вплоть до XX в.13  К печи обращались со следующей просьбой:
Мед дитяыс
Ён вӧяк да бӧряк лоӧ,
Мед пачыс кодь ён да
Стен кодь крепыд.  (Зап. от Коровиной А.Д. в 1989 г.)

Если замечали, что ребенок нездоров, обращались в первую очередь к целебной силе воды. Воду нужно было зачерпнуть на утренней заре из трех источников: из двух колодцев и один раз из реки. Изъяснялись перед источником, что пришли за здоровьем и бросали туда три или пять копеек. Над водой трижды произносили заговор, чертили ножом крест, а затем обрызгивали водой младенца. Заговорную воду готовили таким образом. Пропускали ее через три отверстия в дверных запорах, через предплечье и, обрызгивая этой водой, произносили:
Став лёкус,
Кысь локтін,
Сэтчӧ бӧр мун.  (Зап. от Михайловой Е.А. в 1989 г. в с.Нившера.)

Чтобы излечить от сглаза, брали ковш воды, трижды обегали дом по ходу солнца, а затем этой водой обрызгивали ребенка. Оставшуюся воду выливали наотмашь через левое плечо и произносили:
Кысь недугыс локтін,
Сэтчӧ и мун.  (Зап. от Михайловой Е.А. в 1989 г. в с.Нившера.)

Е.А.Михайлова сообщала, что от сглаза обрызгивали водой, принесенной из колодца, сквозь сито, а оставшуюся воду выливали через левое плечо.

Важным моментом излечивания от сглаза считалось и сплевывание. Садясь на порог бани или дома, клали ребенка животом вниз на колени, скрещивали на спине руки и ноги, затем сплевывали между ног и произносили:
Сир пинь горшад,
Шома ёкыш сітанад.
Кысь локтін вомидз,
Мун сэтчӧ бӧр.  (Зап. от Михайловой Е.А.)

По М.В.Удоратиной, эту болезнь лечили и таким способом. Ребенка в бане трижды парил веником человек, знающий заговоры. Он символически протапливал баню двадцатью семью (куим ӧкмыс) тоненькими лучинками, а затем, скрестив руки и ноги ребенка, поднимал его вверх, трижды подув между ног, чтобы прогнать болезнь, обливал водой и произносил:
Кыдзи тайӧ ваыс
Юрси йывтіыс да
Ки чунь йывтіыс визувтӧ,
Ставыс мед сідзи визувтас,
Вомидз и урӧк.
Ки чунь йывтіыс
Кок чунь йывтіыс
Мед визувтас и исковтас.  (3ап. в 1990 г.)

Помимо обрызгивания и обливания ребенка окуривали. Привязывали его к хлебной лопатке и трижды всовывали в печь, держа над углями от трех девяток прогоревших лучинок. Окуривая ребенка дымом, произносили:
Вомидзӧс тшына.
Господи, сет
Младенечлы чередлун.  (3ап. от Елизаровой Е.А. в 1990 г. в с.Важкурья.)


В сохранившихся обычаях лешуконских русских в пережитках культа огня С.И.Дмитриева видит прямую связь с южными соседями-коми, у которых, по ее мнению, "...еще в прошлом веке сохранилось много поверий и обрядов, связанных с огнем, с верой в его очистительную силу: очищение огнем применялось при "порче" и "наговорах".

Болезнь взрослых людей представляли невидимым, но человекоподобным существом, умеющим говорить, который в поисках жертвы называл ее по имени и отчеству. При его приближении к дому слышались шаги, подобные человеческим. Одним из носителей болезни считали орта (духа-двойника человека). Он якобы подходил к окну, и спящий у окна человек заболевал. Около дверей, чтобы предотвратить проникновение болезни в дом, клали три косточки от падали, а над дверью - горностая. Таким же образом оберегали скот.


Среди коми выделялись особые люди, которых называли "вир ӧлысь" (останавливающие кровь). Они обладали якобы такой чудодейственной силой, что кровь на месте кровотечения от их заговора становилась белой. В.П.Ларукова упомянула Патрак Ӧльӧксана, проживавшего в Нившере, который мог унять кровь у находящегося за ручьем, настолько, по ее мнению, он знал крепкий заговор.

Л.М.Габова (23 лет) из д.Алексеевка Корткеросского р-на напомнила заговор, по ее словам уже частично забытый, который произносили при унимании крови:
Вир, тшӧк,
Яй, тшӧк!
Кос пуысь кӧ вир петас,
И татысь вир петас.

Умели излечивать и так называемый жар, когда у человека появилась опухоль, и в результате заражения поднималась температура. Для этого готовили баню. Лечащий человек символически дополнительно протапливал ее двадцатью семью (куим окмыс) тоненькими лучинками, а затем трижды обегал вокруг бани и трижды отвечал на вопрос больного, который, приоткрыв дверь, спрашивал: "Мый котралан?" (Чего бегаешь?) -"Жар вӧтла" (Жар выгоняю). Болезнь изгонялась исцелителем с помощью заговора.

Недоброжелательство, выраженное словами, называют уроком, внушение человеку болезни взглядом - призором, а общим названием болезней считалась порча. В целях предотвращения "сглаза", "наговора" произносили:
Код лёк думыштіс,
Код лёк очӧстіс,
Сир пинь горшас,
Лов ёсь сьӧлӧмас,
Комва ёкыш...
(Зап. от Зезеговой А.С. из с. Ручв 1964 г. // Верхневычегодский диалект коми языка.- Сыктывкар, Коми кн. изд-во, 1966. Вып.104 С.220.)

Если все же удавалось колдуну или какому-нибудь человеку внушить болезнь или передать ее наговором, то люди обращались за помощью к знахарю-профессионалу. Чтобы избежать сглаза, порчи, рекомендовали, со слов А.Д.Коровиной, произнести про себя при встрече с колдуном "Тэ сьӧд, а ме еджыд" (Ты черный, а я белый), или прикусить соломинку и т.д.

Сейчас много пишут об этом явлении, объясняя его передачей энергии с помощью гипноза или магических пассов. Наука еще не может в достаточной степени объяснить причину таких болезней, как "сглаз", "порча". Существовало убеждение, что с помощью традиционной медицины нельзя установить диагноз или излечить данные болезни.

Болезнь от сглаза и порчи, помимо обрызгивания заговорной водой, также как и у детей, окуривали, отгоняли огнем. Например, на Нившере брали двадцать семь деревянных палочек и клали их в посуду с горящими углями, а затем перешагивая через эту посуду три порога, произносили:
Господи, благослови,
Шондібанӧй,
Очищайт менӧ.

Интересно заметить, что на Удоре оставшийся после мытья покойника обмылок, помимо применения его в качестве средства от разных болезней, использовали и при исцелении от порчи. Для этого его бросали на горячую каменку и дымом окуривали больного.

Особое значение придавали при изгнании порчи и новому березовому венику. Парясь им в ночь перед Ивановым днем, произносили заговор. Попарившись, веник бросали в реку или на крышу бани с заклинанием:
Выль корӧсьлы косьмыны,
Аслым ловзьыны,
Выль корӧсь кодь здоровье.  (Зап. от Удоратиной М.В.)

По объекту и цели воздействия у коми были известны, помимо хозяйственных и лечебных, формулы социально-бытового характера. К их числу относятся формы-императивы, заклинания, пожелания, просьбы, которые направлялись в адрес животных и людей. По древним воззрениям коми, собака могла своим воем накликать несчастье. Чтобы предотвратить его, произносили:
Эн тунав меным,
Мед аслыд лоӧ,
Мед асьтӧ мор лыяс войджык.  (Зап. от Удоратиной М.В.)

Услышав крик ворона, заклинали:
Бурӧс кӧ курксан -
Вомтыр яй,
Лёкӧс кӧ туналан -
Сир пинь горшад.
Кузь пурт сьӧлӧмад.  (Зап. от Удоратиной М.В.)

Молодоженам на свадьбе, желая счастья и всяческих благ, произносили: "Нянь да сов, скӧт да живӧт" (Хлеба и соли, скота и имущества). Присутствующие во время свадебной церемонии приговаривали:
Ичмонь гозъялы
Тури кольк, тури кольк.
Си пож сы мында,
Порог ув ёг мында
Челядьныд мед лоӧ.  (Зап. от Удоратиной М.В.)

С помощью заговоров могли отбить (кидтыны) мужа от жены или же приворожить (смилитны) кого-либо. Человеку внушали состояние болезни путем передачи порчи, в результате чего он начинал страдать, мучаться, сохнуть и мог даже умереть.

У коми в прошлом ведущую роль играл обряд. Словесное его оформление стало более определенным в результате русско-коми контактов. Об этом говорит, например, наблюдение С.И.Дмитриевой. Она считает, что вверх по Мезени, в деревнях, расположенных по соседству с коми у русского населения возрастает роль обряда.16  По ее мнению, обычай лечения ребенка от сглаза наговорной водой, поливаемой через сито, зафиксированный в с.Кильце Мезенского р-на Архангельской области, идентично обрядовому лечению у коми.17  Следует подчеркнуть, что в ритуально-магических обрядах у коми исключительно большое значение придавалось воде. Так, обряд смывания призора во время весеннего ледохода у русских, проживающих в бассейне Северной Двины, С.И.Дмитриева считает заимствованным у коми. По-видимому, это так на самом деле. К примеру, от В.П.Ларуковой из Нившеры нами записано сообщение о том, что от сглаза можно исцелиться, искупавшись в реке именно во время ледохода.

Итак, заговорная поэзия коми уходит своими корнями вглубь тысячелетий. В ней выразились стихийно-материалистические взгляды язычника.

Дохристианские языческие формулы у коми были краткими, тематически подразделялись на хозяйственные, лечебные и социально-бытовые. Наиболее распространенными были заговоры-сравнения, заговоры-пожелания, заговоры-обращения, заговоры-обереги, для которых был обязателен троекратный повтор.

Заговоры по построению были преимущественно двучленными, они сопровождали или замыкали обрядовое действие. Строились они в основном по формуле "кыдз—сідз" (как—так), "кысь—сэтчӧ (откуда-туда), "кымын-сымын", "мыйтӧм-сымыйтӧм" (сколько-столько) и т.д.

Интересной и, вероятно, очень древней формой, учитывая, что они сохранились в детских кумулятивных песнях-сказках, является заговор в виде диалога. В коми заговорах и заклинаниях используются также эпитеты, цифровая символика.

Определенное воздействие на коми заговорное творчество оказала и русская заговорно-обрядная поэзия. Так, под влиянием русских заговоров увеличился объем некоторых текстов, появились особые зачин, концовка или так называемая закрепка, которые восходят к христианским молитвенным канонам. Например, в качестве зачина в заговорах используется текст молитвы: "Во имя отца и сына, и святого духа ныне и присной во веки веков. Аминь!" Появились заговоры-молитвы, заговоры-просьбы, обращения к христианским святым Петру, Павлу, к господу богу. Заговоры русского происхождения бытуют на территории коми, но особенно на Удоре, где сформировался своеобразный тип региональной поэзии, когда русское население прибегает к посредству архаических ритуалов коми, а коми - к помощи русских текстов.

Заговоры являлись обязательной частью реальной жизни коми крестьян. Некоторые традиционные элементы заговоров и его обрядности сохраняются и сейчас. В одном случае информаторы охотно сообщают собирателям подробности об их функционировании в быту, в другом - что-то утаивают, что говорит о фактическом признании и сегодня действенности заговорных слов. Магические формулы являются ценным материалом для изучения древней поэзии коми, его мировоззрения, истоков народного искусства, связанного с житейской практикой.

© (В.М.Кудряшова)

Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/magiya-naroda-komi/370/zagovory-naroda-komi/5046/