Санта Муэрте, которую адепты культа называют еще Белой Девой (la Niña Blanca), Белой Сестрой, Доброй Госпожой, Костяной Девой (la Huesuda), Могущественной Дамой, Многоликой, Безволосой, Тощей (la Flaquita) - это святая, которую тоже изображают в виде скелета, одетого в пышные ритуальные одежды и, нередко, коронованной. Хотя общая атрибутика Святой Смерти считается преимущественно христианской – плащ, коса и весы (или песочные часы), с которыми она чаще всего изображается, известны нам и по европейским средневековым изображениям смерти, однако её функции далеки от европейской культуры (да и сам культ Скелетной Святой не признается католичеством) и куда ближе к местным индейским верованиям, в которых боги мира мёртвых охотно вмешивались в дела живых. Санта Муэрте считают исполнительницей желаний, она помогает в любовной магии и в совершении мести, в исцелении от болезней, в рождении детей, она способна даровать своим почитателям защиту, избавление от долгов и проблем с законом, приносит знание и мудрость, дарует работу – то есть, фактически, она охватывает своим вниманием все стороны жизни живых. По этой же причине её почитателей можно найти фактически везде, её почитают домохозяйки и рабочие, школьники, врачи, юристы и политики, а кроме того, она считается покровительницей всех, кто занят не вполне легальными делами – ей поклоняются и преступники (которые, кстати, нередко наносят её изображение на рукояти оружия), и проститутки, и нищие-попрошайки).
Статуя Костяной чаще всего появляется в шествиях в первый день Диа де лос Муэртос, открывая своим появлением и благословляя праздник почитания умерших. В отличие от христианской культуры, где смерть воспринимается скорее как враждебная сила, в смешанной латиноамериканской традиции смерть воспринимается больше как естественное явление, и хотя и в этой культуре существует антитеза жизни и смерти, два этих начала не находятся во вражде, а, скорее, дополняют друг друга.
Дни Мёртвых Латинской Америки – это отнюдь не печальный праздник и не время для горевания, это праздник, когда стараются порадовать тех, кто уже ушел за грань. Одна из самых ярких традиций этого времени – индивидуальные алтари умерших, которые создают живые родственники усопших в своих домах и под открытым небом. На такой алтарь попадают фотографии или другие изображения умершего, его любимая еда и питье, вещи, которые были для него значимы, изображения святых, включая саму Санта Муэрте, раскрашенные черепа как символ связи мертвых и живых. На том же алтаре обязательно зажигают свечи, которые будут гореть все три дня праздника (в канун, 31 октября, и 1-2 ноября), как подношение обязательно ставится крепкое спиртное и «пан де муэрте» - хлеб мёртвых, который специально печется для того, чтобы умершие могли насытиться. Еще один постоянный атрибут – это flor del muerto, цветы мертвых. Как правило, это оранжевые махровые бархатцы, но иногда встречаются и оранжевые астры, герберы – считается, что эти цветы привлекают к себе души.
Еще одна традиция – украшение могил. Кладбища во время Диа де лос Муэртос – это место праздника, полное цветов, огней и украшений, и на кладбищах нередко разворачиваются праздничные торжества.
Считается, что мёртвые никогда не придут туда, где все тускло и уныло и где льются слёзы, а люди горюют. Поэтому во время Дней Мёртвых люди стараются вспоминать только хорошее, и рассказывают об усопших те истории, которые порадуют и их самих, и собравшихся живых, и над которыми можно вдоволь похохотать. Смех – то, чего лишены умершие большую часть своего существования, поэтому, когда во время Дней мёртвых они получают возможность войти в мир живых, они в первую очередь направятся туда, где ярко горят огни, где льется спиртное, где смеются и веселятся люди, и где их ждут с радостью, как дорогих гостей.
Для украшения алтарей и могил часто используются черепа – считается, что эта традиция тоже уходит в ацтекский период, где к костям и черепам принесенных в жертву и родовых покойников было особое отношение: их очищали и хранили, а во время праздников мёртвых выставляли на специальных ритуальных подставках – цомпантли. Черепа и кости – это, одновременно, и мёртвое, и живое, то, чем обладают и живые, и умершие, и они обеспечивают в какой-то степени, связь и соединение двух разных миров. Сейчас, конечно, настоящие черепа предков выставляются на алтари дней мёртвых лишь изредка (хотя эта традиция еще кое-где существует), и по большей части – это изображения черепов, изготовленные из глины, пластика, папье-маше и из бумаги. Обычно эти черепа ярко раскрашивают, нанося на них разные узоры – по большей части растительные, цветочные. Свежие нежные цветы, соседствующие с черепами и костями – это устойчивый образ этого праздника, и цветы порой даже становятся «глазами мёртвых», заполняя пустые глазницы черепов.
Но все же Диа де лос Муэртос – праздник, имеющий не только индейские корни. В других местах, например на Гаити, где куда сильнее влияние африканских народных верований, Дни Мёртвых, хоть в целом сходны с мексиканской версией, но все же проходят под покровительством других богов и персонажей. Тут это праздник в первую очередь находится под покровительством Барона Самеди, Барона Субботы, его супруги, Маман Бригитты, и их многочисленных «детей» - целого сонма духов-гедэ (Guédé). Все эти существа одновременно связаны и со смертью, мёртвыми, похоронами и кладбищами, и с жизнью, процветанием, сексуальностью и удачей. Сам Барон – главный среди духов смерти, он хранитель и проводник мёртвых, хозяин кладбищ, присматривающий за костями, и он тот, кто решает, кому жить, а кому умереть, он тот, кому ведомо все то, что когда-либо знали умершие. Барона Субботу чаще всего представляют одетым в чёрное: во фрачную пару и щегольские туфли, на голове у него – высокий цилиндр, глаза закрыты темными очками, а ноздри нередко заткнуты тряпицами, поэтому говорит он немного гнусаво: его одежда – это костюм похоронных дел мастера. Барон очень любит хорошую выпивку и крепкие сигары, и именно они являются основными для него подношениями; впрочем, жертвуют Барону и еду, и деньги, арахис и кофейные зерна, и черных птиц и козлов, и многое другое. Барон, хоть и хозяин мёртвых, очень любит повеселиться, пошутить и потанцевать, да и вообще насладиться радостями жизни, поэтому нередко говорят, что если этот лоа входит в тело человека, то тот начинает вести себя непристойно и буйно.
На каждом кладбище Барону посвящают первую мужскую могилу, и эта могила всегда будет считаться могилой самого Барона, и именно возле неё во время Дней мёртвых свершаются обряды. Маман Бригитта, его жена – хозяйка кладбищенских врат, то есть входа в мир смерти и, заодно, и возможности его покинуть; без её разрешения переходы из мира в мир не случаются, и ей посвящается первая женская могила на каждом кладбище, которая считается её личной могилой, где и происходят обращения к ней за помощью. При этом так же как Санта Муэрте, круг её функций очень широк, и отнюдь не ограничивается только делами мёртвых. К Маман обращаются за исцелением, за богатством, за избавлением от проблем, ради рождения детей, за приворотами и отворотами, за знанием, за благословением и т. д. Маман подносят ром, настоянный на жгучем перце – такой острый и крепкий, что человек не в состоянии его пить, ей подносят сладости и духи, острые перцы и жареные зерна.
Гедэ – это «дети» и слуги Барона и Маман. Это духи мёртвых, которые когда-то были живыми, и именно поэтому они хорошо понимают устройство человеческой жизни, и могут оказывать на неё определенное воздействие, но при этом они совершенно лишены человеческой этики, морали и представлений о приличиях. Кроме того, хоть они и хорошо разбираются в жизни людей, но постоянного соприкосновения с её простыми радостями они лишены – у них нет тел, они не могут наслаждаться в полной мере едой и питьём, они не могут получить радостей секса, не могут согреться на солнце. Поэтому гедэ нередко стремятся входить в тела людей, чтобы хотя бы на какое-то время получить возможность «оттянуться на полную катушку», и Дни Мёртвых – время, когда вероятность одержания гедэ многократно повышается; считается, что человек, в которого вошел гедэ, начинает без меры пить, много курит, отпускает сальные шутки, вступает без разбора в сексуальные контакты, объедается, исполняет непристойные танцы, ворует деньги, спиртное и вещи, безудержно веселится – словом, ведет себя именно так, как можно ожидать от духа, который давно мечтал о чем-то подобном, и которому наконец выпал заветный шанс. Гедэ сами по себе – фаллические духи, и ведут они себя в человеческих телах соответственно.
Время Дней мёртвых и в этой традиции – время радости и танца, когда нужно и повеселиться самим, и порадовать умерших. Смерть – явление страшное, но все же неизбежное, а ежегодные праздники, во время которых люди получают возможность на время превратить смерть в шутку, и сыграть с ней несколько партий на стороне жизни, позволяет на время отвратить смерть от человеческих жилищ, и в какой-то мере «сдружить» людей с этой силой.
© журнал «Ведьмин Котёл», октябрь 2016
