II. КОЛДОВСТВО (СИМПАТИЧЕСКАЯ МАГИЯ)Парциальная магия. Симильная магия. Колдовское лечение.Колдовство у коми в настоящее время приурочивается главным образом к свойствам знахарей и колдунов. Одни из них, tsykӧdtsis, имеют по преимуществу злые функции и приносят вред окружающим, а другие, tӧdys, отличаются от ряда обычных людей только тем, что "знают" (tӧdӧny) те или другие приемы, обряды, свойства окружающих вещей и явлений, при помощи которых они владеют вещами или силами, не находящимися в распоряжении тех, кто является непосвященным в это знание. Колдуны обычно выдают себя за полезных людей. Но это знание оказывается доступным далеко не им только, тот же колдовской результат получается, если эти приемы употребит человек, совершенно непричастный к колдовству, как к бесовской силе.
Таким образом, колдовство можно совершенно отделить от той чертовщины, которая ему приписывается христианским мировоззрением и рассматривать именно как систему знаний, воззрений и обрядов, применяющихся для воздействия на внешний мир в целях направления его деятельности в благоприятную сторону.
С этой точки зрения исчезает необходимость деления колдунов на добрых и злых, на портящих и лечащих, так как по существу основа в том и другом случае одна и та же.
Колдовство заключает в себе определенную систему действий, согласующихся с соответствующей системой взглядов. Колдовские действия могут быть направлены на предметы и явления природы, а также и на организм человека и животных. В быту коми сохранилось главным образом колдовство, выражающееся в порче и в ее лечении. Люди, причастные к колдовской порче, и считаются колдунами в узком смысле слова.
Спрашивается — в чем выражается порча? Испортить можно в различной степени и на разный срок смотря по тому, какое решение было принято колдуном. Формы болезней от порчи бывают настолько же разнообразны, насколько много существует видов болезней. Обычно болезнь начинается сразу же после акта порчи тяжелым приступом. Тогда стараются установить, кто бы мог явиться причиной болезни, с кем заболевший вступил в данное время в более или менее тесное взаимоотношение. Если подозреваемый или известный субъект здесь налицо, вопрос становится ясным, если же окружающая обстановка не позволяет приходить к определенному заключению, то подходящий случай подбирается в прошлом. В третьем случае, когда вопрос о происхождении болезни является сомнительным, тогда прибегают к знахарю для выяснения природы болезни, т.е. от бога или из-за злых людей, и, в последнем случае, для точного указания виновного лица колдун ставит так называемый "ним-кыв". Колдун, открывая при помощи "ним-кыв" виновника, рекомендует и способ лечения. В случае же запущения болезнь, по народным представлениям, развивается и заходит все глубже внутрь организма и настолько там укореняется, что становится недоступной для лечения.
Особенно часто происходят болезни домашних животных, приписываемые порче.
ПАРЦИАЛЬНАЯ МАГИЯ
Бубен Шамана. Автор Светлана Тот (2008), дерево, медь, эмаль. Персон. выставка, Сыктывкар, 2009.
Порча коров, например, происходит следующим образом: у коровы отрезают концы ушей или вынимают из них кусок в виде угла. После этой колдовской операции, как говорят, не оказывается никаких следов крови, а разрез остается в виде беловатого хряща, источающего кровавую сыворотку. Также доят коров с колдовской целью.
Для порчи овец, у последних отстригают клок или несколько клочков шерсти. При этом предпочитают брать клочки с определенного места: обычно остригают или со лба 3 клочка, или с хребта, или с крестца. Порча собаки происходит несколько иным путем.
У позтыкеросского колдуна И.-Мш. вырезали не уши его коровы, а вынули кусочек кожи у нее с бока. Иногда ограничиваются тем, что отстригают у коровы конец хвоста. После такой операции, по общему мнению, корова заболевает, перестает доиться, сохнет и в конце концов должна умереть, если не поспешить принять соответствующих колдовских мер.
Ограничивается ли процесс порчи только подстриганием и вырезанием частей, и в чем заключается сила этого акта? По-видимому, порча в настоящее время явление уже не такое распространенное или, может быть, это держится заинтересованными лицами под строгим секретом, что довольно трудно установить, какие существуют приемы порчи.
В деревне Каринской хозяин моей квартиры сообщил, что однажды у одной женщины во время сезонного доения коров на лугах1 нашли в ее постели, которую она особенно оберегала, большое количество отрезанных коровьих ушей и их половых частей (bӧz uv-vӧra), туго набитыми в полый травяной стебель. Эти части она под собой сушила. Указанный момент сушки в порче коров и является, по-видимому, главным. Здесь проявляется та система мировоззрения, которой обусловливается так называемая симпатическая магия, широко распространенная еще в настоящее время у стоящих на низкой ступени развития народностей, а в эпохи хронологически первобытные, господствовавшая исключительно, насколько мы можем судить по тем ископаемым остаткам их материальной и пережиткам их духовной культуры, которые дошли до нашего времени.
Характерным признаком этой симпатической магии является то, что на предмет, недоступный непосредственному воздействию, влияют через посредство его части или на недоступное явление воздействуют через посредство его подобия.
При магической операции руководствовались принципом, — что сделаешь с частью предмета или с его подобием, то произойдет с самим предметом. В этой формуле заключается характерная сущность данного способа мышления, допускающего какую-то другую связь между предметами и явлениями, совершенно чуждую современному причинному, логическому мышлению. Чем это объясняется, мы разберем ниже. А теперь скажем, что очень много бессмысленных обрядов, примет, суеверий, так цепко опутавших народ коми, имеют корень в этом колдовском принципе. Если хочешь воздействовать на целое — воздействуй на его часть, если недоступна и часть, то создай некоторое подобие объекта, и то действие, которое применишь ты по отношению к этому подобию, отразится на соответствующем предмете.
Сказанное применяется и при порче людей. Можно испортить человека, воздействовав соответствующим образом на его часть. Такими частями могут быть волосы, одежда, экскременты и просто предметы, бывшие у тех или других лиц в употреблении. Так, на Удоре молодые девицы, возбуждающие у кого-либо зависть своей внешностью, здоровьем, ловкостью и т.п., очень ревностно следят за своей одеждой, так как злоумышляющий знахарь может отрезать часть их одежды, платка и т.д., и через отрезанный лоскуток их испортить.
В Палевицах помешательство одной женщины объясняют тем, что во время свадьбы из угла шелковой шали, находившейся на ней, вынули кусок и через это ее испортили. Болезнь перешла на нее несмотря на то, что платок принадлежал не самой невесте, а ее сестре и был выпрошен пострадавшей только на один раз2.
Бывают случаи, что у вывешенной на воздух для сушки после рыбной ловли грязной одежды оказывается вырезанным круглое отверстие в той ее части, которая соответствует местоположению или сердца, или какой-либо другой важной части тела. В связи с этим собственник этой одежды будто бы начинает страдать болезнью сердца или другого, соответствующего вырезанному месту, органа.
Вполне понятно, что женщины в силу особенности физиологических функций своего организма должны иметь особую осторожность, чтобы не быть испорченными злоумышляющими что-либо против них лицами. Самым обычным способом их околдования является так называемое dӧrӧm guӧm (воровство рубашки). У намеченной жертвы стараются украсть "товарища", т.е. месячное очищение вместе с грязной рубашкой. Затем с этой рубашкой идут в лес, выбирают скрипучее болезненное дерево и в это дерево заделывают рубашку. С этого момента женщина должна хронически болеть и "скрипеть" подобно этому скрипучему дереву3.
Иногда достаточно бывает следа человека, чтобы его испортить. Порча следа производится так: подходят к намеченному для порчи следу не обычным способом, а задом, вынимают частицу земли со следа в средней его части или в том месте, где из-под носка выбита кучка земли, затем завертывают вынутую землю в тряпочку. После этого где-либо около дороги ищут искривленную ("lolyd koz") ель; делают на ней надрез, всаживая топор по направлению слоев, и в образовавшуюся щель забивают тряпочку с ее содержимым при помощи деревянного клина. В зависимости от того, насколько глубоко всажена тряпка со следом, настолько сильно должен заболеть человек. Иногда след сушат прямо в кармане.
Девица, у которой П.О. сварил при излечении ногу, будто бы первоначально пострадала (kerӧma) от И.-Мш. Она как-то хотела переехать через реку в лодке И.-Мш. Но тот застал её прежде, чем успела оттолкнуться от берега. В лодке побывала она только одной ногой, тем не менее после этого будто бы у неё заболела эта злополучная нога.
Колдовать над следом можно не только по отношению к человеку, но и животному. Когда купленная из дальнего селения лошадь постоянно начинает убегать на старые, привычные ей пастбища, обращаются к знахарю, чтобы он удержал её на ближайших выгонах. Тогда он вынимает след, колдует и достигает того, согласно поверью, что лошадь не отлучается дальше 3-верстного расстояния от дома хозяина.
Чтобы овца в летнее время не отбилась от "руки", "крадут" у неё след, завязывают в узел и носят в поясе на животе. Весной, когда овцы в первый раз выходят из хлева, пояс протягивают по порогу, через который овцы должны перешагнуть при выходе. Эта манипуляция направлена к тому, чтобы завладеть следом овцы, другими словами, её привычками.
Наряду со следом и тень человека считается частью самого человека. Подкрасться к человеку, растоптать его тень, пронзить ножом или запеленать, крепко завязав екго, значит причинить человеку тяжкую болезнь.
Или вот простонародный рецепт, — как добиться, чтобы возвращающиеся с выгона коровы усвоили обыкновение приходить ежедневно по вечерам домой. Он заключается в следующем: когда коровы проведут ночь вне стойла, нужно идти отыскивать их рано утром, чтобы застать ещё лежащими на месте ночлега. В этом случае нужно их поднять и погнать домой, захватив при этом с тёплого места из-под коров всё, что попадётся под руку, — траву, мох, землю и т.п. По возвращении домой всё принесённое нужно бросить в хлев.
Чтобы купленная лошадь позабыла старого хозяина и привязалась к новому, на Удоре применяют следующий обряд: прежде чем завести лошадь в новое для него стойло, снимают с хозяйки нового дома пояс и раскладывают его под порогом поперёк входа. Затем через пояс перегоняют лошадь при выходе в стойло. В это время наьлюдают, где находится последний наружный след лошади. Землю из-под этого последнего следа берут и бросают в стойло, а поясом поглаживают по спине лошади, приговаривая: "Старого хозяина забывай, а нового заведи"4. Ношение упомянутого пояса, по мнению удорцев даёт власть над новой лошадью.
Аналогичные обряды практикуются и во время проводов проданной коровы. Читают заговор: "как сани не боялись от пенья-коренья, шли по дороге, также моя скотина чтобы шла, не боялась пенья-коренья". Если при этом корова испражняется, то кал её перекрещивают её собственным хвостом и отправляют на санях вместе с коровой.
Упоминавшийся выше обычай, встречающийся в охотничьих артелях, вступивших в колдовское состязание друг с другом, и состоящий в том, чтобы не давать члену враждебной артели никакой вещи, ничего съедобного вплоть до курева, объясняется отчасти боязнью того, чтобы через посредство передаваемых вещей не могла быть предпринята противником контр-колдовская мера. Вместе с тем, с другой стороны — дать съестное противнику это значит выразить символ примирения, что в свою очередь имеет психологическое значение в понижении решимости борьбы.
Боязнью порчи объясняется обычай, существующий на Удоре, не вывозить со двора всего навоза, а также не давать перед страдой никому ничего взаймы, а если давать, то в обмен брать что-нибудь у берущего (kӧt-pӧ kepys pӧvtӧ kol)5.
Бывают для людей минуты, когда они особенно слабы для порчи: это родильницы во время родов и брачующиеся во время свадьбы.
Когда в доме есть родильница, остерегаются что-либо давать соседям. Если же в силу необходимости приходится что-нибудь дать, то стараются некоторое количество передаваемого, — в том случае, если природа передаваемого этого дозволит, — оставить у себя в запасе, или же взамен передаваемого стараются обратно что-либо получить от того, которому что-либо передают. Взамен берется предмет, в том случае, если предмет, переходящий из дома родильницы, не может быть разъединен. При мне в д.Лопидин по р.Локчиму имел место такой случай, — из дома, где была родильница, сосед попросил во временное пользование лодку, в лодке не отказали, но потом вспомнили, что сделали неладно. Для исправления оплошности сходили к соседу и принесли от него ломтик хлеба.
Во время свадьбы колдуны стараются получить те или другие предметы, имевшие отношение к жениху или невесте, для того, чтобы расстроить совместную жизнь новобрачных. Такими предметами могут быть подстилка в обуви, части одежды, ложки, венчальное мыло и т.п.
Подобно жениху и невесте, и остальные гости легко могут быть испорченными, поэтому все они принимают по отношению к себе ряд мер предосторожности, кладут в подстилку своих валенок и сапог кусочки мочалы, а в одежду втыкают иголку с отломанным ушком и т.п.
Когда невеста начинает причитать, позади нее в стену втыкаются ножницы для предохранения ее от порчи. Во все время свадьбы невеста особенно бережет свою косу и одежду, чтобы их не отстригли; мыло, подарок жениха, прячет она за пазуху сарафана. Жених же, чтобы избежать порчи, во время свадебных церемоний не должен снимать шапки. Когда начнут отправляться на венчание, у пермяков на голое тело невесты предварительно надевают лыковый пояс, а жених (на Ижме) должен носить пояс из материи, связанной наподобие сетей, т.е. с узлами. Между прочим никогда не выметают на улицу сор из бани после того, как в ней вымылись жених и невеста.
Для полной безопасности на Удоре, как было указано выше, в этих случаях специально приглашают хранителя колдуна (svadba vidzis), которому оказывают наивозможный почет, чтобы держать его все время в хорошем расположении духа, в чувстве довольства и т.п.
На свадьбах с момента сговора из дома жениха, а особенно невесты, не подают милостыни. У пермских коми не дают взаймы и не подают милостыни также в тот день, когда закладывается основание при постройке избы6.
В обычное время женщины коми остерегаются бросать куда попало свои волосы. После "tojasem" в праздничные дни, выпавшие с головы волосы бережно подбираются, завязываются в комок и кладутся или на шесток, чтобы бросить их потом в печку, или в печурку. Впрочем, нередко эти волосы, особенно женские, в дальнейшем идут в пряжу, на вязанье рукавиц и т.п. В других местностях существует поверье, что если бросить волосинки на ветер, то заболит голова.
Опасением колдовства, может быть, объясняется также обычай запускать за ворот отрезанные ногти7.
Некоторые старые люди старательно зарывают часто даже свои экскременты в редко посещаемых местах. Это делается, по всей вероятности, не из-за одного только стремления к чистоплотности, а также и из опасения обратить на них внимание злого колдуна.
Влиять колдовским способом можно на человека не только через части его организма или предмета, имеющего близкое отношение к организму, но и через частицы предметов, которыми человек пользовался. Существует рецепт против вора такого рода. Если вор украдет, напр., клубок ниток и оставит какую-нибудь часть от этого клубка, даже хотя бы некоторой длины нитку, то в этом случае достаточно сжечь тот кусочек нитки, чтобы вор принужден был возвратить украденное, так как акт сжигания вызывает у него аналогичное горение в его сердце. Действие этого акта, по-видимому, основано на том, что оставленный кусочек нитки от клубка имеет следы прикосновения вора и этого следа достаточно, чтобы известное действие над ним, как над частью, отразилось на целом, в данном случае на воре8.
Когда наступают разногласия и нелады между супругами, то это объясняют тем, что злые люди в бане встряхнули у которого-нибудь рубашку и тем их испортили, т.е. что они завладели через это одним из супругов, вследствие чего последний уже считается испорченным, — он теряет свою волю.
Существует рецепт для уничтожения клопов. Чтобы все клопы исчезли из жилого помещения, достаточно собрать их в количестве 3 девяток, т.е. 27 штук, и спустить их на чем-нибудь вниз по воде. В данном случае предполагается, что за отдельными представителями собрания клопов последует вся их масса.
Положение, что часть может заменить целое, в приложении к коллективу означает — индивидуум замещает собой весь коллектив. На этом основан обычай магического уничтожения волков.
Население по реке Сысоле, чтобы освободиться от размножившихся около селений волков, подсовывает кость или несколько костей изловленного волка в повозки проезжающим через селение вятским извозчиком, в надежде, что и остальные, живые волки, эмигрируют из этого места вслед за отправленным собратом-волком, т.е. собственно, за его костью.
Во-первых, здесь интересно, что кость или скелет может заменять живого зверя, во-вторых, что за одним членом стада должны последовать и другие члены стада.
На аналогичном убеждении основан колдовской способ выведения тараканов из крестьянских домов, практикующийся по Лузе9.
В деревнях бывш. Яренского уезда существует обыкновение хором хохотать над пойманным и положенным на середину стола клопом с той целью, чтобы вывелись из этого дома клопы вообще.
Сильный зуд на подошве ноги (ӧst'a), получающийся будто бы вследствие ступания на чужую слюну, излечивается, по мнению некоторых удорцев, если потереть подошву о левый конец оглобли стороннего извозчика.
На том же убеждении, что, завладевая частью чего-нибудь, можно овладеть и всем предметом, основано воровство силы плодородия чужого поля. Для того, чтобы результаты урожая с поля соседа перешли к тебе, необходимо с средины чужого поля сжать некоторое количество хлеба и принести сжатое к себе домой.
В Пожегодской волости существует такой способ воровства производящей силы чужого хлебного поля: когда хлеб уже поспеет, вырывают с корнем пучок хлебных стеблей10, вышедших из одного зерна, берут стебли в руки около оснований колосьев, забрасывают пучок стеблей на правое плечо корнями назад и несут их таким образом домой. Затем украденный хлеб заносят в амбар и вешают над закромом корнями вверх и колосьями вниз под самым потолком амбара. Вся церемония выполняется во время утренней зари. Во все время действия нужно сознательно держать в мыслях — с какой целью это делается, нужно думать, чтобы на том, чужом, поле не стало родиться хлеба, а в своем закроме чтобы его всегда было полно (Курочкин).
Считается, что в результате такого действия поле с украденным хлебом не будет давать хлеба, а у укравшего закрома действительно будут полнеть. В том и в другом случае считается при этом, что желание чего-либо, связанное с известными приемами, — психологически сходными с желаемым явлением, — является достаточной причиной для получения желаемого результата.
Магический прием перенесения хлеба с чужого поля опять-таки основывается на убеждении овладеть целым при помощи овладения его частью.
Интересно, что в данном случае мыслится под понятием целый? Нужно думать, что во время перенесения хлебных стеблей мыслится перенесение не хлеба вообще, а именно производительной силы поля, выразившейся в хорошем урожае. Переносится возможность получения урожая. В соответствии с этим по Верхней Вычегде мы встречаем обычай переносить хлебные стебли с чужого поля не в амбар, а на свое поле, куда они и пересаживаются11.
На данных примерах мы видим образчик весьма древнего комплексного восприятия (поле + урожай + плодородие), совпадающего вместе с тем с вполне конкретным представлением этого в виде полных, сильных и кустящихся экземпляров хлебных стеблей, с дозревшими уже семенами.
Этим же объясняется обычай переносить вместе с купленной коровой кусочек навоза из старого хлева и класть его в ясли хлева нового хозяина, для того, чтобы она благополучно зажила на новом месте. Смысл этого обычая, конечно, заключается в том, что с переносимым предметом, взятым из старого хлева, как с частью последнего, переносится как бы весь старый хлев, со всеми его свойствами.
Что это понималось именно так, как приведено выше, доказывает другое поверие, что вместе с кусочком навоза в хлев покупателя переходит из этого хлева вообще свойство получать от коров молоко и поэтому продавцы внимательно следят, чтобы покупатель не украл у них кусочка навоза и вместе с ним молокопроизводящего свойства хлева. Для пущей предосторожности они намеренно спрашивают покупателя: что ему нужно, — порода коровы12 или молоко? Если последует ответ: порода, тогда вообще приостанавливается продажа коровы данному покупателю, так как считается, что при этом передается производящая сила хлева вообще. По Верхней Вычегде, когда овцы дома не размножаются, приносят из чужого хлева, где они плодятся, кусочек навоза и бросают в свой хлев13.
На той же мысли основано обыкновение загонять в свой хлев и присваивать чужую овцу (предпочитают ягненка), если свои овцы в силу неизвестных причин не распложаются. Нужно заметить, что получить ягненка при посредстве купли обыкновенно редко кому удается, так как каждый продавец опасается, чтобы вместе с ягненком не передать способности "своего хлева", или своего стада, "плодиться" вообще.
Отсюда недалеко до такого взгляда, что вообще опасно что-либо отдавать или продавать на сторону. Что действительно такое опасение у осторожных людей, по-видимому, существует при всяком переходе из своей руки в руки постороннего какого-либо принадлежащего им предмета, свидетельствуют разные обряды, совершаемые при этом. Прежде всего сразу же необходимо упомянуть, что при всякой сделке, более или менее крупной, рукобитье совершается не голыми руками, а через посредство рукава или через посредство полы одежды. Это, по-видимому, для того, чтобы через соприкосновение рук не передать чего-либо лишнего; рукав или пола в данном случае выступают в качестве простой материальной защиты.
Затем, когда дают взаймы или продают хлеб на сторону, ижемские хозяйки всегда надламывают хлеб, по всей вероятности, для того, чтобы часть от него (крошки) на всякий случай осталась. Молоко и т.п. продукты, связанные с коровой, никогда не продают без того, чтобы не посыпать в них щепотку соли.
Охотники считают, что звероловные принадлежности испортятся, если кто-либо неведомо для хозяина воспользуется оттуда добычей, не оставив о том никакого знака. В обычное время на промысле охотники остерегаются давать чего-либо стороннему, иначе как взаймы (взамен - А.С.).
Некоторые же более осторожные хозяева вообще опасаются отдавать или продавать на сторону что-либо производящее, например, семена всякого рода, молодой скот и т.д., предполагая, что при этом может перейти вообще производящая сила данного растения или животного. Ясно, что всякие предосторожности усиливаются тогда, когда сделка производится с человеком, слывущим за колдуна.
В этом случае предпочитают с колдуном жить в постоянной ссоре, очевидно для того, чтобы не дать ему поводов для получения какой-либо вещи из домашнего своего обихода, или же стараются незаметно его ударить наотмашь. В последнем случае колдун становится безвредным.
Колдовская мысль не останавливается перед невозможностью действовать на время. Можно у человека украсть его года и у него тогда остановится нормальное развитие. Одна девочка, моя родственница, упорно не сообщала мне — сколько ей лет, так как боялась того, что когда люди узнают точное количество исполнившихся ей лет, могут их у нее "украсть" — и тогда она будет жить все время в том состоянии, в каком ее застанет эта кража, т.е. она не будет расти, не будет прибывать ни в силе, ни в весе, ни в разуме.
Существует поверье, что если будешь считать стаю птиц, при их полете, они могут унести твой ум.
Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/sidorov-znakharstvo-koldovstvo-i-porcha-u-naroda-komi/371/ii-koldovstvo-simpaticheskaya-magiya/5039/ 
