Новости: 🖤 Объявляется набор в школу гадания на картах Ленорман 🖤

  • 29 Марта 2024, 00:32:57


Автор Тема: Мост  (Прочитано 596 раз)

Элина Зорич

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 2037
  • Репутация: 1861
  • Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич
Мост
« : 29 Февраля 2020, 12:54:56 »
Мост
В настоящее время существуют две гипотезы о происхождении этого слова. По мысли Брюкнера, слово *mostъ образовано от *mesti"бросать" с исходным значением "то, что брошено, переброшено". Вторая гипотеза исходит из родства слав. слова с другими индоевропейскими. Слав. *mostъ, др.-в.-нем. mast "шест, мачта", англосакс. maest  тоже, лат. mālus "мачта".  Одно из значений др.-русск. мостъ — "палуба". Сам корабль может восприниматься как мост, средство переправы из одного места в другое (в мифах корабль переносит героя в потусторонний мир). В христианской традиции церковь ассоциируется с кораблем, спасающим душу человека и приносящим ее в тихую гавань. Кораблем называлась и сектантская община, и один из видов радения. Мотив плаванья на корабле чрезвычайно широко представлен в памятниках хлыстовского и скопческого фольклора. Судя по всему, именно "хождение кораблем" было наиболее ранней, исходной формой хлыстовской экстатической пляски.

Греч. γέφυρα "мост"; при этом γεφυρίζω — "отпускать шутки, осмеивать, бранить". Значение этого слова объясняется тем, что во время Элевсинских мистерий при прохождении процессии через мост в Элевсине народ осмеивал проходивших (карнавальный смех).


Мост — сооружение и локус, которые, по народным представлениям, соединяют земное и потустороннее пространство; место контактов человека с мифическими существами; один из наиболее опасных и ответственных участков пути.

Переход по мосту осмысляется как преодолениє границы между мирами
Перегоняя овец из села в горы на летний выпас, пастухи первыми входили на каждый из встречных мостов, трижды хлестали бичами под мостом, стараясь отогнать вредоносных духов (стриг), и лишь затем перегоняли по мосту все стадо (словац., р-н Гемера). Место возле моста (и особенно под мостом) считалось «нечистым», принадлежащим вредоносным силам и нечестивым людям. Согласно пол. представлениям, вблизи моста после захода солнца часто «пугает», «мерещится», нечто «преследует»; богинки с настилов над водой по ночам стирают белье, поэтому могут сбросить с моста в воду ночных прохожих. У поляков Поморья известен запрет в поминальные дни вечером находиться на перекрестках дорог и возле мостов. По в.слав. поверьям, русалки появлялись на троицкой неделе возле воды и на мостах. В одной из бел. быличек люди каждую ночь в течение русальной недели видели на мосту русалку. Жители ю.вост. Сербии (р-н Ниша) рассказывали, что ночного прохожего на мосту прсследовало привидение (осеня) в виде девицы в свадебном наряде. Болгары считали опасным переходить по мосту после захода солнца, так как с этого момента и до первых петухов под мостом собираются самодивы, таласмы, караконджулы. Пожелавшнй стать колдуном должен был ночью зайти под мост, чтобы встретиться там с нечистой силой (бел.). Для того чтобы перенять жирность молока у чужих коров, женщина-ведьма в Страстную пятницу сбивала масло, сидя под мостом (з.слав.). В некоторых вариантах купальского обряда изгнания из села нечистой силы чучело «ведьмы» бросали в овраг или под мост (полес.). Ср. также болг. проклятье: [чтоб тебя дьяволы под мостом водили] и рус. поговорку: «Он любит проезжих гостей, да из-под моста их встречает» (о разбойниках, грабителях); выражение сидеть под мостом означает 'грабить прохожих’ (Даль).

В одной из болг. легенд св. Николай, пытаясь перейти по узким мосткам горный ручей, сказал: «Если перейду невредим, в ручье будет рыба»; сумел благополучно перейти, и с тех пор в этом месте в Николин день всегда много рыбы. В этиологических преданиях о происхождении животных повествуется, как затаившийся под мостом человек решается напугать идущего Христа (внезапно выскакивает, подает голос), за что Господь прсвращает шутника в медведя, свинью, кукушку.

Отношение к мосту как к «нечистому» месту определяется не только тем, что на него переносятся негативные свойства природных объектов, над которыми мост пролегает (овраги, топи, водоемы), но и тем, что мост включается в число нежилых строений, имеющих своего духа-охранителя. По ю.слав. поверьям, тень человека, замурованная при строительстве моста, охраняет его и в критических ситуациях призывает людей на помощь, чтобы «удержать мост». В серб. балладах строители замуровывают в опоры моста двоих детей по имени Стоjа и Остоjа в надежде, что мост будет «стоять прочно». Болгары тоже верили, что если в основание моста закопать живое существо (человека или животное), то его душа станет демономо-хранителем (см. Жертва строительная). В ю.слав. украшениях мостов присутствует изображение змеи как образ такого локального духа.

Преодоление пути по мосту приобретало в народной культуре символическое значение перехода человека в новое состояние, знаменовало перешену статуса. Это нашло отражение в некоторых свадебных ритуалах и в обычаях, относящихся к роженицам. У болгар считалось, что по пути к венчанию свадьба непременно должна была переехать по мосту через реку. Чтобы в будущем легко рожать детей, невесте, по серб, поверьям следовало перейти ручей по мосту со словами: «Воду перешла, не замочившись, — ребенка родила, не почувствовав». В Боснии и Герцеговине, когда свадьба проезжала по мосту, новобрачная бросала на мост или в воду что-либо из своей одежды (платок, пояс) ради благополучия в браке. По обычаям русского населения Латгалии, при переезде свадебного поезда через мост молодая бросала на него свой пояс.

Когда роженице впервые после родов случалось переходить по мосту с ребенком на руках, она бросала в воду кусок хлеба, чтобы младенец хорошо спал и быстро рос (словац.). У чехов в подобной ситуации мать бросала с моста в реку монету, чтобы в будущем водяной не утопил дитя. В случае, когда у кормящей матери пропадало молоко, она ранним утром ожидала на мосту случайного встречного человека и просила его напоить ее речной водой, набранной прохожим в свою пригоршню (серб. черногор.). По макед. поверьям, матери не следовало целовать ножки младенца, иначе в дальнейшем он будет бояться переходить по мостам, перекладинам и бревнам над водой. У юж. славян считалось опасным для влюбленных иметь половые контакты на мосту.

Сновидения и гадания
Сон о том, что девушку кто-то переводит по мосту через воду, часто служит предвестием свадьбы. Этот же мотив широко представлен в свадебных песнях. Ср. в рус. свадебной песне: «Через Дымку-быструю реку/ Мощены мосты калиновые, / Перекладинки валежные. / Что никто по мостам нейдет, / По калиновым не пройдет. / Как Иван по мостам пройдет, / Как Михайлович-то перейдет. / Как за собою он Аксинью ведет, / Николаевну переведет...»

В гаданиях о замужестве искусственно сооруженный девушкой из лучинок макет «мостика» призван был спровоцировать вещий сон о суженом, который переводит ее через мост. Для в.слав. традиции это один из самых популярных способов святочных девичьих гаданий. Девушка перед сном ставила возле кровати сосуд с водой, на который сверху укладывала прутик (соломинку, щепку, палочку) либо несколько таких прутиков, уложенных друг на друга квадратом; это сооружение называлось «мостом». После таких приготовлений девушке должен был присниться сон о том, как суженый переводит ее через мост, т. е. возьмет ее замуж. У русского населения Забайкалья девушки в Сочельник перед сном снимали с себя нательные кресты и, не молясь на ночь, мостили мосты: из двенадцати лучинок строили макет «моста», приговаривая: «Суженый-ряженый, приди ко мне наряженный, ночь ночевать, по мостику гулять».


Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/raznoe/217/most/2251/

Элина Зорич

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 2037
  • Репутация: 1861
  • Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич Элина Зорич
Re: Мост
« Ответ #1 : 29 Февраля 2020, 12:55:45 »
Путь души на "тот" свет
Мост — сооружение и локус, которые, по народным представлениям, соединяют земное и потустороннее пространство; место контактов человека с мифическими существами; один из наиболее опасных и ответственных участков пути.

Путь души на "том свете" проходит через мост то в виде тонкого волоса, то бревна, настила и т.п. (часто в зависимости от греховности души), пролегающего над адом - пропастью, кипящей смолой (церк.-слав. пькълъ "смола", рус. пекло "ад" - заимствование из лат. picula - "смола") и т.п. Грешные души срываются и падают в ад, а праведные проходят в рай.

В мифопоэтической традиции славян чрезвычайно популярен мотив перехода душ на «тот свет» по мосту. Этот мифический мост имеет вид либо широкого настила, либо, наоборот, очень узкой, шаткой перекладины, скользкого бревна, хрупкой доски, натянутой веревки или тонкого волоса. Он пролегает над бурным речным потоком, или над огненной рекой, или через глубокую пропасть. По пол. поверьям, огненная река с узким мостком отделяет рай от чистилища; пройти по нему очень трудно, так как даже одна нога не помещается полностью на этой тонкой перекладине. Жители вост. Сербии (окрестности Бора) верили, что когда по небесному мосту проходит душа праведника, мост расширяется под его ногами, а неправедной душе приходится переходить по узкой жердочке или по тонкому волосу. Чтобы обеспечить себе удобную переправу на «тот свет», люди еще при жизни соблюдали особые обычаи. Например, белорусы считали, что если баба-повитуха не одарит принятого ею ребенка пояском, ей придется после смерти по пути в загробный мир переходить речку вброд; если же одарит — перейдет по удобной «кладке». После выпечки хлебов, чтобы печь не пустовала, хозяйка бросала в нее три полена в надежде, что они послужат ей «мостками» при переходе на «тот свет».

С этим связан поминальный обычай настилать мостки, кладки, бревна через ручьи или на топких местах. В Гродненской губ. в один из поминальных дней родственники умершего на тропах в болотистых местах сооружали мощеные переходы, чтобы каждый проходящий по настилу помянул бы покойного. В других вариантах этого обряда мостки сооружались лишь в память по умершим женщинам: на следующий день после сорокадневных поминок в лесу срубали сосну, обтесывали ее и везли возом в назначенное место, где перекидываи через ручей (топкое место, ров) и обозначали на стволе время смерти родственницы; затем все участники садились на бревно, вшивали, закусыаалн, поминая умершую словами: «Нехай дасть Бог ей небо, рай светлый, покой вечный!» Сходного типа поминальный ритуал совершался в селах вост. Сербии в память о покойниках обоего пола. Для того чтобы душа смогла перейти на «тот свет», родственники умершего перебрасываи через ручей доски или бревно. Особенно часто это делалось в память об умерших вдали от своей семьи и родного дома. В этих же местах (окрестности Бора) при похоронах в руки покойника вкладываи монетку «да плати мостарину» [чтобы он мог заплатить за переход по мосту]. Повидимому, именно эти обычаи имелись в виду в средневековых церковных поучениях, осуждавших действия язычников, которые «мосты чинять по мртвых».

Вместе с тем, чтобы избавиться от болезнетворных духов и отправить их обратно в потусторонний мир, люди точно так же настилали мостки и кладки через воду в период массовых эпидемий. Так, белорусы Минской губ., чтобы остановить мор на людей, сооружали «перекладины» через реки, болота, топкие места, овраги.

В некоторых снотолкованиях переход по мосту служит знаком смерти, болезни, угрозы. В Полесье считалось, что если человек во сне переходит через мост (и особенно если он при этом проваливается в воду), то его ожидает беда, смерть близких. Так же трактовался подобный сон жителями с.зап. областей России: «Бабушке приснился два раза один и тот же сон, в котором она видела, как переходит речку по мосту, — через какое-то время умер ее муж». В пол. сонниках переход человека по мосту означает некую угрозу, опасность, несчастный случай; ходить во сне по дырявому мосту — предвестие беды. Сон о переходе по мосту мог обозначать просто тот факт, что душа спящего человека временно пребывает в ином мире. В Полесье известны многочисленные рассказы заснувшего на ниве жнеца о том, что он видел во сне, как ему пришлось переходить по железному мосту; тогда как бодрствующий односельчанин видел, как душа спящего в виде «козулечки» ползет по лезвию косы или серпа (ровен.).

Во многих фольклорных мотивах мост обеспечивает приход мифических гостей в мир людей. В колядных и волочебных песнях популярным является мотив «перехода колядников по мосту» и вообще часто упоминаются разного рода мосты: «калиновый», «золотой», «кладки», «брусья» и т. п. Ср. зачины укр. колядок: «По мостах, мостах, по золотеньких / Ой ходет по них все коледники...» или: «Ой мости, мости, ви калинові, / Ой туди ішли три коляднички...» В бел. волочебной песне: «Цераз мора глыбокае ляжыць кладка шырокая, / Іщлі тудой валачэунічкі».

Еще один широко известный у всех славян мотив — «строительство моста», предназначенного для прихода божественных персонажей, праздников, колядников. Например, в бел. колядке: «Станьце вы, кавалі, куйце вы тапары, / Куйце вы тапары, рубайце вы сосны, / Рубайце вы сосны, скіпайцс вы доскі, / Скіпайце вы доскі, масціце масточкі...» Символическое «мощение мостов» осмыслялось как условие, подготавливающее приход на землю сакральних гостей. Иногда сами колядники обращались к хозяевам с призывом: «Масці кладку, прасі гасцей у хатку».

Эти же фольклорные мотивы («переход по мосту» и «строительство моста») часто встречаются в свадебных, весенних, игровых, детских кумулятивних песнях. В болг. весенних закличках дети при виде первого летящего аиста напевали: [Аист чернявый! Ладь телегу, а мы возьмем камни, сделаем мосты, чтобы к нам пришли гости]. У поляков во время ритуала внесення в село «гайка» (украшенного деревца), совершаемого на пятой неделе Великого поста, девушки пели: [А пдет он, идет по липовому мосту, и дивуются ему хозяева и гости].

Лечебная магия
В лечебных заговорах мост чаще всего выступает в качестве «места действия»: по мосту идет или едет верхом на коне сакральный персонаж; тут же происходит встречи болезни или знахаря с божественными нолителями. Для текстов, направленных на лечение травм и ушибов, актуальным является мотив «ломающегося моста»: под ногами пешехода или всадника мост «шатается», «качается», «прогибается», «ломается», «валится» ; конь или наездник ломают ногу, руку, но травму удается быстро залечить. Когда по мосту идут духи болезней, мост проваливается и болезни «пропадают», «расходятся», «исчезают». В единичных примерах мост изображаетсякак центр мира и как сакральный локус: ср. сюжетную схему бел. заговора: «на реке — мост, на мосту — дуб, на дубе — змеиный гроб» или зачин заговорного текста: «Здунуу Гасподзь мост; у канцы таго моста стаіць дуб; на том дубі гняэдо...» Образ небывало крепкого (железного, каменного) моста служит символом неуязвимости, прочности и надежности. Ср. отрывок рус. заговора: «Через ту реку огненну стоит мост каменный. По тому мосту каменному шла Пресвята Мать Богородица, во правой руке несет самого Иисуса Христа, во левой руке — посох железный. Тычет мост каменный. Как у вас, мост каменный, нет ни раны, ни крови <...>, так же у рабы Божьей Александры нет ни раны, ни крови...»

Сама знахарская практика нередко осуществлялась именно на мосту или под мостом. Например, обливание водой совершалось чаще всего под мостом (либо на перекрестках дорог, возле целебных источников и т. п.) (болг.). В Македонии верили, что заговор не будет действснньш, если его не произнести трижды на трех разных мостах и затем не повторить тот же текст во время церковной службы. Чтобы излечиться от полового бессилия, мужчина должен был в ночь на пятницу (в период убывающей луны) пойти на мост и в полночь просверлить дыру в настиле моста.

Фольклор
Семантика моста как пограничного локуса, связывающего «далекое» и «близкое», иномирное и земное, проявляется также в волшебных сказках. Например, требование построить «чудесный мост» за одну ночь часто включается в число «трудных задач», заданных герою; с помощью «премудрой девицы» за ночь возводятся «мосты калиновые, переводины дубовые» или строится хрустальный мост, либо такой, в котором «одна мостина серебряная, другая — золотая», и т. п.

На мосту, который служит переправой в «заморское царство», сказочный герой сражается с «чудоюдом шестиглавым». Сюжет «битва на мосту» имеет о.слав, распространение; в текстах сказок упоминаются мосты: «калиновый», «деревянный», «каменный», «медный», «железный», «оловянный», «серебряный», «золотой»; мост «через огненную реку», мост, «по которому ездят змеи», «через который никто из людей не проезживал» и т. п. Иногда столкновение героя со змеем или чудовищем происходит в полночь «под калиновым мостом». В одной из рус. сказок девушку отдают замуж за черта «под калиновый мост». Для того чтобы узнать будущее, отец с сыновьями строят мост и затем садятся под него «слушать» в ожидании знака судьбы.

Мост как место поединков и массовых сражений изображается в былинах о Василии Буслаевиче: богатырь и его дружина «пошли оны да и на Волхов мост / И биться-то драться с Новым-градом» (Новгородские былины. М., 1978). Кроме того, известны летописные свидетельства о кулачних боях жителей Новгорода на Волховом мосту. Согласно летописным преданиям, когда Перун был низвергнут в р. Волхов, он якобы забросил свою богатырскую «палицу» на мост, и с тех пор ежегодно на этом месте происходят в Новгороде сражения между разными группами дерущихся. В народных обычаях XIX в. кулачные бои у русских (чаще всего приуроченные к святкам или масленице, реже — к весенним праздникам) устраивались на горках, буграх, возле воды, но иногда и на мостах, особенно если он разделял два противоборствующих села.

Возвышенности, луга вдоль реки, мосты служили местом весенних молодежных гуляний: «На праздники на быльшыи туды мы хадили, маладёжь, сабирались вот на мост. Тада штойт вся „улица" (т. с. участники гуляний и хороводов) была на мосту» (рус. рязан.). В одном из вариантов бел. обряда «похорон стрелы», прежде чем забросить в воду украшенную ветку, молодежь собиралась на мосту, устанавливала на нем ступу с обрядовой веткой и водила вокруг нее хороводы (гомел.).

Образ моста как небесного свода или как отрезка времени, соединяющего разные даты народного календаря, отмечается в рус. загадках и поговорках. Ср.: «Стоит мост на семь верст, на конец моста — золота верста» [Великий пост и Пасха]; «Каталися каточки по липову мосточку, увидели зарю — пошли в воду» [гаснущие утром звезды]. Метафора «моста», соединяющего два моря, используется в загадке о радуге: «Промеж двух морей гнутой мостик лежит». По верованиям крестьян Тульской губ,, радуга — это мост, по которому ангелы переносят на небо души праведников.

Л. Н. Виноградова