Отец ее пришел со всеми домашними в дом, и сели обедать, а темновидные демоны, что родились у Соломонии, выбрались из-под моста и камнями стали метать в них и землю бросать. Отец и мать Соломонии и все жившие в доме, видя таковую погибель, выбежали из дома. Соломония осталась одна.
Жена, что водилась с Соломонией, пришла вновь и принесла сосуд крови, и велела ей пить. Соломония не могла пить. И сказала ей темнозрачная жена: "Если ты не пьешь крови, заколи отца своего". Соломония же ей отвечала: "Дайте мне урочное время, и я заколю отца моего". Потому сказала ей так Соломония, что уже не могла терпеть мучения от тех демонов, что сама родила. Они сосали грудь ее, как змеи лютые.
И три дня и три ночи не входили в дом домашние все, боясь камней, бросаемых демонами. И в четвертый день, когда вошли, не увидели никого. Соломонию демоны с собою унесли и осквернили ее вновь. И снова зачала в утробе от насилия дьявольского, и носила, и родила двоих демонов в доме отца своего, и невидимо унесли их от нее.
В другой раз родила одного демона и потом снова родила двоих демонов. Соломония, рожая, хлеба не ела, но приносили ей невидимые темные те синьцы птичью кровь, и траву, и коренья, и тем ее кормили. И спустя некоторое время те окаянные взяли ее невидимо и унесли к себе в воду. И была у них она три дня и три ночи. А отец и мать искали ее и плакали.
И когда окаянные те принесли ее к себе, то стали радоваться тому, что она родила им детей. И принесли их к Соломонии и спросили их: "Кто вам сия жена?" Те же отвечали: "Мать она нам". И потом окаянные сели каждый на своем месте и начали есть и пить и Соломонию стали принуждать к тому. Но она, как и прежде, того не хотела. Окаянные же мучением стали ей угрожать, тогда она им повиновалась. И дали ей ковш и начали вином наливать, и всем темнозрачным повелели подносить, и имена их называть. Соломония же всем подносила пить от первого до последнего.
Было же демонов великое множество, и все они говорили друг другу: "Всяко мы ее мучили, и били, и ножами резали, и копьем кололи, и ногтями драли, чтобы отступилась от веры своей и в нас веровала, и жила бы у нас, и никак не можем отвратить Соломонию от веры ее". И тогда решили: "Сварим в котле воды и туда кинем ее, если, убоявшись, не повинуется нам".
Но не сбылся злой их умысел, снова отдали Соломонию девке Ярославке, она же и поведала Соломонии о том, что хотели демоны ее сварить. Ярославка сказала ей: "Соломония, я тебя отпрошу у них к отцу сходить проститься". И стала учить ее именам демонским, как кого зовут. Учила же ее Ярославка прежде по десяткам, тому выучит да иному. И Соломония, по десяткам уча, все имена их узнала. Потом сказала Ярославка: "Соломония, как тебя отпустят к отцу проститься, ты вели отцу своему те имена, что тебе назвала, переписать и проклинать окаянных во святом алтаре, где бескровная жертва приносится Господу, и тогда им, окаянным, уже невозможно будет ни тебя увести, ни приблизиться к тебе". И пришла девка Ярославка к темнозрачным демонам и сказала им: "Отпустите Соломонию к отцу проститься, и, простясь она с отцом, будет здесь вечно жить". Они же послушались ее и понесли Соломонию к отцу, а принесли на болото. Было же их, окаянных, великое множество, и стали они Соломонию в болоте топить. В то время нашла туча большая с молнией и громом страшным и с тресканьем сильным, и начало их молнией палить, и убило их многое множество. И были болото и озеро исполнены ими как смолою, и, видя их погибающих, побежала Соломония и укрылась в яме. Но оставшиеся окаянные демоны и там ее нашли и снова стали мучить всякими муками. И в тот час случилась буря великая, и гром и молния, и, страшась бури, отступились от нее демоны, а она от них убежала и добралась до дома отца своего сильно истомленная.
Увидев ее, отец и мать очень обрадовались, потому что уже отчаялись, думая, что вечно ей не выйти из воды от окаянных тех демонов. Соломония поведала отцу своему, как ее демоны мучили и как отдали девице Ярославке, и что ей Ярославка наказывала,. чтобы от демонов спастись, как выучила ее именам демонским и велела их написать и проклинать. И про все то подробно рассказала отцу. Отец, и мать, и все родные ее, слышав все это от нее, плакали. И отец написал имена демонов, которые слышал от нее, и стал их, окаянных, проклинать во святом алтаре, где тайная жертва совершается.
И с того времени Соломония от бывшего с ней демонского мучения и ран впала в болезнь близ смерти. И в один из дней, когда задремала, истомленная недугом, увидела во сне жену святолепную, которая пришла к ней и сказала: "Соломония! Пойди ко граду Устюгу, а здесь не живи ни мало и от волхвов не ищи себе исцеления, не будет тебе от них помощи". Соломония спросила имя ее. Жена же сказала: "Нарицаюсь я преподобная Феодора". И стала невидима.
Соломония пробудилась от сна и поведала видение отцу своему. Отец стал посылать ее в город Устюг. Она же отвечала: "Не хочу того слышать". Ибо воспротивилась в ней тому демонская сила. Отец же и мать ее едва умолили, чтобы шла Соломония к городу Устюгу, и с трудом повиновалась им.
И когда пришла в Устюг, повелели ей жить возле соборной церкви Пресвятой Богородицы, что на площади, у вдовы, тоже именем Соломонии. И стали родные водить ее по церквам: в собор Пресвятой Богородицы и к чудотворцам преподобным Прокопию и Иоанну. И начали тогда в ней демоны утробу рвать и терзать. А она от того демонского терзания в скорби была. Пожалели ее родные, призвали священника соборной церкви Никиту. Он, придя, исповедал и причастил ее Христовых тайн.
И спустя время Соломония выздоровела, и наложил на нее злой враг таковое желание, чтобы идти в дом отца своего. Пробыла она в дому отца своего несколько дней, и в один из дней по захождении солнца пришли нечистые духи — темные демоны и стали кликать ее по имени: "Соломония! Полонянка!" И голоса их слышали отец и мать ее и все люди, жившие на погосте. И пока была Соломония у отца своего восемь недель, окаянные демоны много раз приходили и кликали, как и прежде, и говорили отцу ее: "Поп! Отдай ты нам нашу полонянку, а мы дадим тебе богатства сколько угодно". И снова блудили окаянные: "Нам ее, полонянку, отдали братья наши, водяные демоны, а она нас оболгала и проманула. Если вы ее ныне не отдадите нам, все равно унесем от вас ее в лес". И всю ночь приходили окаянные, кричали и ревели, ломая дом, где она жила.
И в то время было освящение церкви Пресвятой Богородицы здесь на погосте. И приезжали на освящение с Устюга священник соборной церкви Никита да протодьякон Димитрий и иные многие люди. И слышали они вражье кознодейство: как демоны кричали и звали Соломонию. И стали те люди демонов бранить. И каков человек в каких речах оспорит их или начнет бранить, то они, окаянные враги, того человека обличают грехами, какие он сотворил, и обнажали так совесть каждого человека. И те, стыдясь, ушли.
Отец же снова отвез Соломонию к Устюгу, чтобы ходила она по церквам божьим: в собор к Богородице,
к праведным Прокопию и Иоанну чудотворцам. Придя, стояла она в церкви во время божественной литургии, и на святом евангелии, и на великом сходе, и на приношении, и на спрошении. А те окаянные демоны, что в ней жили, бросали ее о помост церковный. Люди, видя это, не чаяли, что жива останется. Окаянные же демоны, как свиньи, визжали, и стонали, и иными голосами вслух голосили. Утроба ее в то время сильно вздымалась. С трудом в ум она приходила, но неотступна от церкви божьей была всегда.
И снова явилась к ней во сне преподобная Феодора и наказывала: "Соломония, живи здесь неотходно от града Устюга, и от церкви Пресвятой Богородицы, и от святых преподобных Прокопия и Иоанна никогда не отступай, и к отцу своему на Ергу никогда не ходи. Снова унесут тебя демоны, и будут тебе последние горше первых. Да будет тебе ведомо, отчего тебя так тяжко демоны мучили: потому что тебя поп пьян крестил и половины святого крещения не исполнил. А крестись ты рукою крестообразно и истово, как и прежде, и подобает тебе иметь воистину отца духовного и у него обо всем спрашиваться, а в церковь всегда ходить ко всякому пению. Если не можешь идти, вели себя носить". И, сказав это, преподобная стала невидима.
Соломония же, ото сна проснувшись, очень дивилась, но виденного сразу никому не поведала.
После видения того страдала Соломония так же, как и прежде. Мучили ее темные проклятые нечистые духи, жившие в ней, и тогда она вне себя бывала, выбегала из дома своего обнаженная, в разодранной одежде и простоволосая и кидалась в воду зимним и летним временем. Случавшиеся же здесь люди, когда настигали ее на краю воды, а иногда в воде удерживали, и вытаскивали ее из воды на берег да из проруби на лед, словно мертвую. Утроба у нее тогда бывала как у жены, собирающейся родить, и во чреве ее терзались темные демоны, словно рыбы во мрежах. И видя ее страдания, здесь стоявшие люди дивились и относили ее словно мертвую в дом, где жила она. И мучение это и томление от демонской силы много раз случалось.
И в нынешнем году в святой великий пост принуждена была Соломония с родными своими исповедаться у отца своего духовного священника соборной церкви Никиты и причаститься святых тайн. В тот же день, по захождении солнца, в смятение пришел в ней окаянный демон и начал утробу ее рвать. Она же от боли стала сильно кричать, и прогрыз у нее демон левый бок насквозь, и когда прогрыз, Соломония очнулась и, в ум придя, увидела сорочку свою окровавленную и показала всем бывшим тут, что сотворил ей демон в ночи. Они же, видев гибель ее от демона, плакали сильно.
Стали утреннюю благовествовать, Соломония же скорбная пошла к утренней, и когда на девятой песне возгласил дьякон: "Богородицу и матерь света песньми возвеличим!" — начал демон в утробе ее снова метаться и терзать чрево. По отпетии же утренней пошла Соломония в дом и, когда зазвонили к литургии, снова пришла в церковь, и едва стала иконы целовать, живущий в утробе ее демон начал рвать утробу ее. Она закричала и во время чтения святого апостола стала блевать и была во исступлении ума. И когда пришло время святого причастия, живший в ней демон начал бить ее о помост церковный. Священник служащий с великим страхом причастил ее от Христовых тайн, а люди с трудом держали ее. И начал демон ее устами вопить страшным голосом: "Сжег меня, сжег меня!". И не скоро Соломония в ум пришла. Вернулась в дом свой Соломония, и с того времени нимало не давал покоя живущий в ней демон, терзал утробу ее и люто рвал, и мучил ее больше, чем вначале. Прознал он, окаянный, свою гибель. И месяца мая в 27-й день сильно мучима была Соломония от демона и тяжко утомилась, и уснула, и увидела святых и праведных Про"копия и Иоанна, пришедших к ней, и сказали ей святые: "Соломония, молись Прокопию и Иоанну, они тебя вскоре избавят от такового мучения, Иисусову молитву твори беспрестанно и крестись истово и разумно, крестообразно, как и прежде". И повелели ей молитву Иисусову творить. Демон же, в ней живший, не давал ей молитвы творить. С великим трудом молитву сотворила, и сказали ей святые: "Веруешь ли во Христа?" Она же ответила: "Верую я во Христа". И снова спросили святые: "Веруешь ли ты во Христа?" Она же сказала: "Верую во Христа". И в третий раз вопросили ее: "Воистину ли веруешь?" Она же отвечала: "Воистину верую во Христа". И снова сказали святые: "Слава тебе, Владыко, Христе Боже человеколюбче, ибо еще хочет Соломония твоей рабою быть". И вмиг святые невидимы стали. Проснулась Соломония и никому не поведала видения до времени, пока не исцелилась.
В лето 1779 июля в 8-й день в самую память святого праведного Прокопия после божественной литургии пришла Соломония в соборную церковь Пресвятой Богородицы и поведала все о себе сама всему освященному собору — Архангельского монастыря архимандриту Арсению и соборной церкви протопопу Владимиру с братией и всем православным, прилучившимся здесь, о том, как она, Соломония, исцеление получила милостию общей заступницы рода христианского: Пресвятой нашей Владычицы Богородицы и Приснодевы Марии и святых и праведных Прокопия и Иоанна, устюжских чудотворцев.
В прошлом в 167 году грехов моих ради вселился в меня сатана-дьявол и его демонская сила и обладал мной одиннадцать лет и пять месяцев. И в те годы мучима была я многими муками, и не видела я, грешная, света истинного; и солнечных лучей, но был мне всякий день как ночь и к церквам божьим ходила, как пленник связанный. Ни в церкви святой, ни в притворе, ни поющего, ни чтущего голоса не слышала: глаза мои помрачались, уши глохли от страшного демонского наваждения. С тех пор как в первый день коснулся меня вражий демонский синий пламень, был в ушах моих шум великий во время божественного пения.