По мнениямъ знахарей, болезни бываютъ двухъ родовъ: одне рождаются отъ воды, отъ лесу, отъ могилы, отъ земли, другия же происходятъ отъ порчи недобрыхъ людей.
Порча, въ обширномъ смысле, разумеется вообще нанесение вреда человеческому здоровью отъ злоумышления или зложелательства. Порча бываетъ и тогда, когда кто идетъ, да перешагнетъ чрезъ порогъ не благословясь, т. е. не перекрестившись и съ худыми мыслями.
Скорбь—сердечная болезнь.
Черная болесть—холера, а также сифилитическая.
Немочь—вообще естественно рождающиеся болезни.
Урокъ. (осурочить,изурочить, отъ глагола реку (речь): речить— заговаривать, колдовать) - сглазъ, насланныя болезни отъ дурныхъ глазъ злыхъ и хитрыхъ людей. Врёкъ— болезнь, несчастия, приключившияся человеку или скотине отъ чужихъ словъ, отъ недоброй похвалы. Въ архангельск. губ. о недуге, происшедшемъ отъ неизвестной причины, говорятъ: уроки взяли.
Осуда— сглаживанье, осудить—сглазить. Оголцить (=о голос ить) — наслать болезнь оговоромъ или сглазомъ.
Призоръ, или прикосъ происходить отъ недоброжелательнаго, завистливаго взгляда чужаго человека. Объ этомъ случае говорятъ: ему съ глазъ пришло (нездоровое),— ужъ его верно кто-нибудь оприкосилъ. Когда хвалятъ родство или красоту, или, напротивъ, ругаютъ—оговариваются и отплевываются.
Озева происходить тоже отъ сглазенья, отъ дурнаго недобраго глаза, или отъ словъ, сказанныхъ кемъ либо въ серцахъ про другаго съ досадою, со злобною завистью. Озёва—порча, озевать — испортить отъ зевъ—ротъ (зевать—раскрывать ротъ и шуметь, кричать; озёпъ — болезнь съ испугу или сглазу, озёпать — сглазить отъ зепать—кричать.
Оговоръ напускается (болезнь) отъ какихъ- либо словъ завистливаго чужаго человека, сказанныхъ даже ласково, но не въ добрый часъ. Оговореннаго вспрыскиваютъ чрезъ уголь холодной водой.
Исполохъ—есть мгновенный испугъ. Испугавшегося обрызгиваютъ одою, или исполохъ унимаетъ знахарь.
Лечение больныхъ знахарями производится заклинаниями, т. е. остатками древнихъ языческихъ молитвъ, съ волшебнымъ участиемъ нечистой силы. Врачеваниемъ у знахарей служатъ большею частью травы, такъ напримеръ, воронецъ отъ ушибовъ, плакунь отъ икоты, настой въ вине изъ изгона и полуизгона отъ всякой болезни. Но главная сила какъ въ лечении, такъ и въ заговорахъ, обере- гахъ, подходахъ и напускахъ, состоитъ въ нашептывании.
Нашептывание производится въ воду, квасъ, пиво, вино, скапидаръ, соль, сливки, деревянное и коровье масло, въ хлебъ, калачи, пряники, въ перчатки, въ скатерти, платье, на кольцо, кресты. Чтобы получить желаемую пользу отъ колдовства, надобно воду, квасъ, пиво, вино, сливки — выпить, — скапидаръ, соль, масло— вытереть на тело,—а изъ одежды одеть или положить около себя. Водой еще сбрызгиваютъ и окачиваютъ; при этомъ нередко употребляется ножъ или ножницы. Отъ того, изъ суеверной боязни получить напускъ, крестьянинъ, начавъ что либо пить, одунетъ питье крестообразно и сотворитъ Иисусову молитву; жидкое все, молоко, воду и другое — закрываютъ, если не покрышками, то двумя лучинками, на крестъ положенными.
Народъ верить, что мужчина, выпивший опитки (остатки отъ чего нибудь жидкаго) воды, кваса, пива, водки и др. после питья женщины, привяжется къ ней и будетъ волочиться за нею. Бываетъ тоже— и наоборотъ съ девушкою, или замужней женщиною, выкушавшею опитки мужчины.—По этому, остатки те выливаютъ изъ сосуда вонъ, чтобы и въ самомъ деле не сделаться оттого такъ, что безъ' женщины, или ей—безъ мужчины, нельзя будетъ ни жить, ни быть.
Кроме наговоровъ и подходовъ на любовь девицъ, есть еще магическия средства. Такъ, носятъ коровью кость, составляющую проходъ съ ложечкою детороднаго уда; когда, въ апреле и мае месяцахъ, выползаютъ лягушки и кричатъ, должно ваять на железный крючекъ техъ, которыя будутъ въ совокуплении, и повесить въ соединительномъ положены, чтобы оне такъ околели и высохли; потомъ, такия лягушечьи скелеты, носятъ припрятавши съ уверениемъ, что которые ихъ имеютъ, темъ ни въ чемъ не откажетъ ни одна девушка.
Ворожба. Чтобъ узнать кто укралъ, знахарь беретъ решето, ноженки, ковригу хлеба и икону. Первее на столъ кладетъ хлебъ, а на хлебъ икону; решето же обечкою налагаетъ на ножницы, а расширенныя ножницы беретъ въ руки, и, приспособляя, устанавливаетъ, чтобы оне съ решетомъ держались на ногтяхъ пальцевъ рукъ. Потомъ произноситъ имена техъ людей, которыхъ подозреваюсь въ вине. Когда, изъ прикосновенныхъ по подозрению въ краже, подходитъ къ хлебу съ стоящей на немъ иконой, смотря на нее (какъ бы присягая), решето должно тогда же качнуться въ которую либо сторону. Если оно качнется прочь отъ обвиняемаго,— то значитъ, что онъ непричастенъ въ разъясняемомъ преступлении; но ежели решето наклонится въ сторону приводимаго, то онъ виновенъ въ воровстве. Этому верятъ более, чемъ бы застать вора на его деянии.
Въ другихъ случаяхъ ворожбы гадаютъ различными способами: смотрятъ въ чашки съ водою, бросаютъ въ реку стружки, делаютъ каеие-то знаки на лучинкахъ, бросаютъ въ огонь бересту. Тогда, узнавая вора, знахарь не называетъ имени его, а только разсказываетъ въ общихъ чертахъ приметы, платье, обувь.
Еритики—люди не живые, а умершие, если они сильно надоедали людямъ, то народъ собирался днемъ къ могиле известная въ жизни колдуна, раскалывалъ ее, доставалъ ницъ лежащаго еритика и жегъ на костре, или же забивалъ ему въ спину осиновый колъ, не позволявший еретику более вставать и выходить изъ могилы. Одинъ и тотъ же человекъ — кудесникъ, знахарь и порчельникъ называется въ жизни колдуномъ, а по смерти, если бы онъ заходилъ по ночамъ и сталъ бы есть людей,—что бывало на векахъ,—еретикомъ.
