Новости: 🌼 Объявляется набор в школу Магического Травничества 🌼

  • 29 Марта 2024, 03:33:13


Автор Тема: Суеверный обычай (опахивание)  (Прочитано 1953 раз)

Кот Учёный

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 587
  • Репутация: 272
  • Кот Учёный
  • Хранитель Книг
Re: Суеверный обычай (опахивание)
« Ответ #15 : 26 Апреля 2020, 05:52:15 »
Опахиваніе.

„Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, во время скотскаго падежа (коровьей смерти), прибѣгаютъ къ опахиванію. Женщины, собравшись въ деревнѣ, даютъ знать, чтобы въ то время никто изъ мужчинъ не смѣлъ показываться на улицѣ. Одна изъ молодыхъ дѣвицъ беретъ образъ св. Власія и начинаетъ ходъ около деревни; за дѣвицею идутъ въ чинномъ порядкѣ женщины. Въ первомъ ряду идутъ женщины съ вѣниками, пучками соломы и сѣна; во второмъ ѣдетъ старая женщина на помелѣ, въ одной рубахѣ, съ распущенными волосами; ее окружаютъ бабы и пожилыя дѣвицы съ ухватами и кочергами; въ третьемъ ряду бьютъ въ сковороды съ изступленнымъ крикомъ, пляшутъ и вертятся.

Старухи съ зажженными лучинами окружаютъ обнаженную и запряженную въ соху старуху, при коей находятся дѣвицы съ серпами и косами; обкуриваютъ ихъ разными знахарскими травами и опахиваютъ вокругъ деревни три раза сохою, въ которую запряжена старуха. Въ то время машутъ на перекресткахъ серпами и косами, думая этимъ дѣйствіемъ пресѣчь путь коровьей смерти. Неистовая толпа останавливается передъ каждымъ дворомъ и стучитъ въ ворота при страшномъ трескѣ и звонѣ, происходящемъ отъ удара въ заслонки, сковороды и горшки; бѣшено ревутъ и кричатъ: „ай! ай! сѣки, руби смерть коровью! Ай, ай! сѣки, руби! Вотъ она! ай, ай!“ Если при ихъ крикѣ выбѣжитъ отъ испуга собака или кошка, то имъ смерть неизбѣжная. —По совершеніи опахиванія крѣпко вѣрятъ, что смерть не воротится".

„ Другой обрядъ, похожій на коровью смерть, совершается во время сильныхъ і повальныхъ болѣзней. — Женщины и  дѣвицы выносятъ въ полдень назёмъ (навозъ) за село или за деревню и складываютъ его въ кучу съ двухъ противуположныхъ селенію концовъ, а потомъ зажигаютъ въ полночь. Къ одной зажженой кучѣ везутъ соху дѣвицы, въ бѣлыхъ рубахахъ и съ распущенными волосами, а одна несетъ за нимъ образъ. Къ другой кучѣ несутъ женщины, въ черныхъ юбкахъ и грязныхъ рубахахъ, чернаго пѣтуха. Пришедши къ мѣсту, онѣ обносятъ пѣтуха вокругъ кучи три раза. Потомъ одна женщина, схвативъ пѣтуха, бѣжитъ съ нимъ на противуположный конецъ селенія, и въ то время забѣгаетъ къ каждому дому;
остальныя женщины бѣгутъ за нею и кричатъ: „а, ай! ату! згинь, пропади, черная немочь!“ Добѣжавши до конца селенія, она бросаетъ пѣтуха въ тлѣющей назёмъ. Дѣвицы бросаютъ сухія листья и хворостъ; потомъ, схватясь за руки, скачутъ вокругъ огня, приговаривая: „сгинь, сгинь, пропади, черная немочь!“

По сожженіи пѣтуха впрягаются женщины въ соху, а дѣвицы, неся предъ ними образъ, опахиваютъ селеніе три раза.
„Были примѣры самоотверженія: бросали жребій между мужчинами, и на кого онъ падалъ, того зарывали живьемъ въ яму, съ пѣтухомъ и черною кошкою, въ полномъ убѣжденіи, что прекратится моровое повѣтріе.“

Во время шествія поютъ слѣдующую пѣсню:
"Отъ Океанъ моря глубокаго, отъ лукоморья ли зеленаго, выходили дванадесять дѣвъ. Шли путемъ-дорогою немалою ко крутымъ горамъ, высокіимъ, ко тремъ старцамъ старыимъ. Молились, печаловались, просили въ упросъ Дванадесять дѣвъ: „Ой вы, старцы старые!
Ставьте столы бѣлодубовые, стелите скатерти браныя, точите ножи булатные, эажигайте котлы кипучіе, колите, рубите на мертво всякъ животъ поднебесной.“
И клали великъ обѣтъ Дванадесять дѣвъ — Про животъ, про смерть, про весь родъ человѣчъ. Во ту пору старцы старые ставятъ столы бѣлодубовые, стелятъ скатерти браныя, колятъ рубятъ намертво всякъ животъ поднебесной. На крутой горѣ, высокоей, кипятъ котлы кипучіе, въ тѣхъ котлахъ кипучіихъ горитъ огнемъ негасимыимъ всякъ животъ поднебесной. Вокругъ котловъ кипучіихъ стоятъ старцы старые; Поютъ старцы старые про животъ, про смерть, про весь родъ человѣчъ. Кладутъ старцы старые на животъ обѣтъ великъ, сулитъ старцы старые всему міру животы долгіе; Какъ на ту ли злую смерть кладутъ старцы старые проклятьице великое. Сулятъ старцы старые вѣковѣчну жизнь на весь родъ человѣчъ".
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста напишите нам на эл. почту support@mooncatmagic.com, и мы в срочном порядке примем меры.

Фрида

  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 1950
  • Репутация: 729
  • Фрида Фрида Фрида
Re: Суеверный обычай (опахивание)
« Ответ #16 : 01 Марта 2023, 11:18:30 »
Зачем славянки пахали голышом

"В традиционном представлении восточных славян считалось, что эпидемии возникают из-за вторжения в человеческий мир потусторонних сил. Чтобы защитить себя и свой скот, люди укрепляли границу между "своим" и "чужим" с помощью ритуала опахивания: проводили борозду вокруг родного селения наподобие тех, что сейчас делают для защиты от пожаров.

Время для ритуала тоже выбиралось пограничное — полночь. В опахивании участвовали девственницы, вдовы и старухи: во-первых, ритуал требовал "чистоты" участников, во-вторых, таким образом моделировались два состояния своего мира, старое и новое.

Славянки тайно собирались вместе, снимали обувь и распускали волосы. Детали их внешнего облика отличались в разных регионах: в Верейском уезде Московской губернии они надевали мужские рубахи, в Саратовской губернии — сарафаны. А вот в Калужской, Минской и Тверской губерниях женщины опахивали селения полностью голыми.

По данным исследовательницы Юлии Трещенок, одежда означала принадлежность к человеческому миру и культуре в противовес потустороннему и природному. Без одежды человек как бы переставал быть человеком, снятие покровов с тела символизировало санкционированный контакт с миром потустороннего. По мнению эксперта Гали Масловой, нагота в этом ритуале носила апотропейное значение — то есть предназначалась для отпугивания злых духов. Специалист Дмитрий Зеленин считал, что таким образом славяне стремились создать для обычного процесса вроде пахоты максимально необычные условия.

Женщины вместо животных впрягались в соху и проводили борозду вокруг деревни. Иногда в борозду сыпали семена или песок, в последнем случае приговаривая "Когда песок взойдет, / Тогда к нам смерть придет!". Мужчинам запрещалось участвовать в ритуале, а случайные прохожие убегали, чтобы не быть избитыми до полусмерти участницами обряда. Только в некоторых местностях Рязанской и Тамбовской губерний мужчин допускали до опахивания, и лишь в липецком Данкове юноши шли впереди процессии и палили из ружей.

Если опахивание было профилактическим, то его проводили в тишине. Но когда эпидемия уже разыгралась, то ритуал сопровождался шумом, песнями и руганью, чтобы прогнать смерть. В руках женщины держали косы, печные заслонки, сковородки, иногда пучки лучины, банные веники из листьев, черепа животных. Участницы ритуала часто выкрикивали угрозы "Зарублю! Засеку!", в некоторых регионах пели. Например, в калужской песне были такие слова:

Выйди вон,
Выйди вон,
Из подмета, из села!
Мы идем,
Мы идем,
Девять девок, три вдовы,
Со ладаном, со свечьми.
Со горячей со золой!
Мы огном тебя сожжем.
Кочергой загребем,
Помелом заметем,
Попелом забьем!
Выйди вон!
Выйди вон!

В некоторых случаях могли быть принесены жертвы: во время обряда или в его конце небольшое животное вроде петуха или собаки объявлялось "Коровьей смертью" — злым существом, несущим погибель крестьянским стадам. Животное зарывали за пределами деревни, часто живьем. Умерший от эпидемии скот тоже закапывали вне селения для того, чтобы запутать Коровью смерть — она при входе должна была увидеть, что все стадо пало и ей здесь делать уже нечего. В Тобольске погибших животных ночью закапывали у ворот. После этого одна из женщин разыгрывала настоящий спектакль: нагая и с растрепанными волосами, она бежала к воротам выгона и обратно и громко приговаривала, что весь скот погиб и коровьей смерти не за чем быть в этой деревне.
В редких случаях в обряде опахивании проявлялся близнечный культ: обряд должны были проводить близнецы на волах-близнецах, зачастую белой масти, и все части сохи и упряжи также должны быть сделаны близнецом.

Обряд опахивания повторял собой ритуал при основании любого поселения, когда плугом проводили борозду для ограничения территории и обозначения границ человеческого жилья. Позже опахивание вошло в календарные обряды, и нагота стала характерной для ритуалов сельскохозяйственного цикла. Мужчины чаще всего раздевались для святочных и масленичных игр, для ритуалов при посадке овощей и посеве льна. Женщины — для вызывания дождя или разгона туч, при тушении пожаров, посадке овощей и изведении домашних насекомых"