Белобог (белбог, белун) — предполагаемое западнославянское божество.
Данное божество реконструируется для западно-славянской мифологии на основании двух источников — Чернобога, упоминаемого у балтийских славян в "Славянской хронике" Гельмольда (XII век) и обозначения ряда урочищ типа "Белый бог". У лужицких сербов существовали названия гор Bjely boh и Corny boh — с первым из них связывалась положительная семантика, со вторым — отрицательная.
Существует мнение, что и Белобог является результатом так называемой "кабинетной мифологии" (его имя появляется в поздних "вторичных" источниках, с XVI века, где он определяется как бог удачи и счастья).
Наименование "Белые боги" сохранилось в названии некоторых урочищ, одно из которых существовало под Москвой. Учитывая географические названия, вполне возможно наличие оппозиционной пары Чернобог-Белобог.
Популярность Белобога подтверждается многочисленными упоминаниями в средневековых хрониках, куда включались рассказы путешественников из других стран. Немецкий монах Гельмольд, посетивший славянские страны в XII веке, писал в хронике, названной его именем, что славяне не начинают никаких серьезных дел без жертвы Белобогу. Однако со временем вера в Белобога была утрачена, хотя следы веры сохранились до наших дней.
В верованиях восточных славян встречалось олицетворение счастливого случая, существо, которое называли Белун. У белорусов до сих пор сохраняется предание о Белуне. А. Н. Афанасьев отождествлял Белуна с Белобогом.
Белун — мифическое доброе существо в верованиях малорусского народа. Афанасьев в "Поэтических воззрениях русского народа" сопоставляет Белуна с западнославянским Белбогом: в обоих случаях характер мифической личности один и тот же; разница только в том, что Белбог является, так сказать, объединением всех добрых божеств, и таким образом единственным или высшим богом, славянским Иеговой или Зевсом, между тем как малорусский Белун представляется олицетворением счастливого случая. Таким образом, хронологически белн гораздо старше Белбога. Белун представляется в виде старца с длинной белой бородой, в белой одежде, с посохом в руке. Его деятельность проявляется в двух направлениях: он днем показывает дорогу заблудившимся путешественникам, и прячется во время жатвы в хлеб, откуда выходит к тому или другому жнецу и просит платком утереть ему нос; если жнец это сделает, тогда Белун дает ему обильные подарки. О Белуне сложились следующие пословицы: "темно в лесу без Белуна" и "мусить посябриуся с Белуном"; вторая пословица показывает, что белун в глазах народа представляет теперь полное олицетворение счастья вообще.
Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890—1907.
Крестьяне в некоторых местах верили, что Белун, находясь на небесах, собирает своим посохом белые облака, если их разогнали ветры и протыкает их, чтобы пролить дождь, а также разгоняет облака, чтобы светило солнце.
В легендах и преданиях Белун неизменно выступал как податель всяческого добра, удачи, счастья, богатства и плодородия, а также как воплощение света и олицетворение светлого времени дня. Верили, что Белун является только днем, и при этом часто помогает путникам, которые заблудились в дремучем лесу, выводя их на дорогу. Существовала поговорка: "Цёмна у лесе без Белуна!" ("Темно в лесу без Белуна!").
Его почитают также подателем богатства и плодородия. Во время жатвы Белун присутствует на нивах и помогает жнецам в их работе. Чаще всего он показывается в колосистой ржи, с сумою денег на носу, манит какого-нибудь бедняка рукою и просит утереть себе нос; когда тот исполнит его просьбу, то из сумы посыплются деньги, а Белун исчезнет. "За могильною горою стоит белая избушка Белуна. Белун — старик добрый. С рассветом рано отправлялся Белун в поле. Высокий, весь белый, ходил он все утро по росистой меже, охранял каждый колос. В полдень шел Белун на пчельник, а когда спадала жара, опять возвращался на поле. Только вечером поздно приходил Белун в свою избушку" (А.М. Ремизов. "К Морю-Океану").
В русских сказках образы Белобога и Чернобога слились в единый персонаж, получивший название Доля, Судьба. Она может быть хорошей или плохой. Отсюда и возникло представление, что судьбу человека определяет Доля или Недоля. Они похожи на тех людей, которым даются. Отличие заключается в том, что Доля одета в красивое платье, а Недоля — в старое и рваное. Чтобы жить счастливо, надо знать собственную Долю, то есть заниматься своим делом. Увидеть Долю можно было так: пойти в поле в Пасхальную ночь и, услышав звон колоколов к заутрене, спросить: "Где моя Доля?" Услышав ответ, пойти, куда сказано, и, увидев Долю, спросить у нее совета.
Белбог
Самое имя означает бълаго (благо В.А.), то есть доброго бога. Говорят, что его изображали с кровавым, покрытым мухами лицом, на котором они питались. Это подало к тому повод, что иные называют его богом мух... Но это совсем несправедливо. Насекомые верно произошли от случая, а именно крови, которою славяне после жатвы обмазывали многих богов своих; или это служило символом доброго божества. Не означало ли это бога хранителя, каков у римлян Deus conservator? По крайней мере то известно, что славяне признавали его за источник всякого добра — это показывает имя его и показывают все авторы, писавшие о сем предмете.
На празднествах и пирах своих жертвовали ему славяне своих напитков (pateram consecrabant), в том мнении, что он дарует им всякое добро и защитит их от Чернобога, противоположного ему божества. По моему мнению, принадлежат оба сии божества к древнейшим, какие только были у славян. Человек познакомился с чувством физического зла и блага прежде, нежели с каким-либо другим. Он посмотрел вокруг себя — воображение создало ему два начала, или две причины сему, и он назвал их добрыми и злыми божествами. Так произошли персидский Оромас и Ариман, и таким же образом произошли, конечно, наши перводревние Белбог и Чернобог.
Андрей Сергеевич Кайсаров. Славянская и российская мифология. Москва, 1810
Белобог, в западнославянской мифологии бог удачи и счастья (см. также Доля). Название Белбог реконструируется на основании топонима горы Bjely boh у лужицких сербов, связываемой с положительным началом (как и урочища со сходными названиями у других славян), в отличие от горы Corny boh, с которой было связано представление о не чёте (числе три — об отрицательном значении нечёта) и о боге, который у балтийских славян назывался Чернобогом. Белобог и Чернобог различались также у кашубов.
В «Славянской хронике» Гельмольда (12 в.) бог балтийских славян, противопоставлявшийся Чернобогу и связывавшийся со счастьем, не назван по имени, но очевидно, что это и был Белобог.
Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/drugie/154/belobog/2136/