Вильям Хоуит, один из столпов раннего английского спиритизма, до сих пор считается одним из самых яростных противников теории перевоплощений. Приведя цитату из книги Эммы Хардиндж–Бриттен, которая утверждала, опираясь на сообщения, полученные через медиумов, что тысячи представителей загробного мира не согласны с этой теорией и не могут предоставить никаких доказательств существования этого явления, Хоуит пишет:

«Данная теория имеет общие корни со всеми существующиюми учениями о духовном Откровении. Если мы начнём сомневаться вообще в возможности общения с духами, приняв во внимание предлагаемые аргументы, то какое же место мы отведём Спиритизму как таковому?

Если перевоплощение происходит в действительности, то — страшно представить — миллионы духов, входя в мир иной, должно быть, тщетно пытались разыскать своих родичей, детей и друзей… Доходил ли до нас с вами когда–либо хоть малейший слух об этом прискорбном событии, которое пришлось в таком случае пережить тысячам и десяткам тысяч духов, вступающим в общение с людьми? Никогда. Опираясь на вышесказанное, мы должны признать теорию о перевоплощении душ ложной.»

Мистер Хоуит, однако, поддавшись страсти исследователя, забыл о том, что инкарнации разделяет определённый промежуток времени, и этот процесс регулируется волевым началом.

Его превосходительство Александр Аксаков в интереснейшей статье дополняет список имён медиумов из окружения Аллана Кардека и приводит их краткие характеристики. Он также подчёркивает, что вера в теорию перевоплощения прочно утвердилась во Франции того времени, что подтверждает труд г–на Пеццани «Множественноть существований» и другие работы. Аксаков пишет:

«Совершенно ясно, что пропаганда теории самим Кардеком свидетельствовала о его сильной пристрастности: с самого начала «перевоплощение» преподносилось не как рабочая гипотеза, а как догма. Чтобы поддержать это мнение, он бесконечное число раз обращался к пишущим медиумам, которые, как всем хорошо известно, психологически подвержены влиянию сомнительных идей — учение Спиритизма порождало немало таковых. Через физических же медиумов, как правило, поступали гораздо более, объективные сообщения, и они всегда противоречили доктрине о перевоплощении. Кардек вынашивал план всеобщего осуждения физических медиумов, ссылаясь при этом на их, якобы, низкие моральные качества. Нам не известны какие–либо другие экспериментальные методы, подтверждающие теорию Кардека. За двадцать лет своего существования ни сама теория, ни её методы не продемонстрировали никакого прогресса, и потому полностью игнорировались англо–американским спиритизмом. Несколько французских физических медиумов, которые развивали свои медиумические способности без участия Кардека, никогда не упоминались им в своём журнале: они оставались неизвестными для спиритов всего мира только лишь потому, что их духи не поддерживали теорию перевоплощения.»

Аксаков поясняет, что его заметки никоим образом не задевают теории перевоплощения, как таковой, а только касаются её пропаганды под знаменем Спиритизма. Д.Д.Хоум в своём комментарии к статье Аксакова подвергает теорию перевоплощения духов колким нападкам. Он пишет: «В своей жизни я не раз сталкивался с подобными воплощенцами. Я имел удовольствие пообщаться по крайней мере с двенадцатью Мариями Антуанеттами, шестью–семью Мариями — королевами Шотландии, с призраками короля Людовика и других королей, двадцатью Александрами Великими, мне осталось только поговорить по душам с Джоном Смитом. Я убедительно прошу вас, если вы встретите хоть одного такого, то поместите его в клетку как диковинку.»

Мисс Анна Блэквелл в своём обзоре основных трудов Кардека характеризует их следующим образом:

«Книга Духов» доказывает существование и свойства Верховной Силы, а также природу отношений между этой Силой и Вселенной, наставляя нас на путь Божественного Провидения. «Книга медиумов» описывает разнообразные методы общения между нашим и загробным мирами, «Рай и ад» раскрывает суть Божественного правосудия, рассматривая дьявольскую природу зла, как результат невежества людей, показывая путь дальнейшего просвещения и очищения человека. «Евангелие в трактовке духов» представляет собой комментарии к основным заповедям Христа, сопровождаемые описанием основных событий жизни Христа и сравнением их с современными проявлениями силы духов. «Генезис» подчёркивает согласие философии Спиритизма с достижениями современной науки и связь этой философии с разрозненными летописями событий, как то объясняют духи.»

«Все эти работы, — пишет она, — свидетельствуют о большом влиянии европейских спиритов в формировании основ религиозной философии будущего — философии, существующей в гармонии с достижениями научных исследований в различных областях человеческих познаний; философии, распространяемой просвещёнными духами, направляемыми самим Иисусом Христом.»

Сопоставляя факты, автор пришёл к выводу, что перевоплощение духов существует, но это явление не приобрело вселенского значения. Если не принимать во внимание точку зрения наших друзей — духов, вопрос всё же касается нашего собственного будущего и, если мы не уверены в своём собственном будущем, то вполне возможно, что и духам приходится сталкиваться с подобными трудностями. Если задаться вопросом: «Где мы были до того, как родились?», то ответ совершенно очевиден: мы пребывали в стадии медленного процесса перевоплощения, перемежающегося длительными периодами духовного существования. Если же у нас нет определённого ответа на данный вопрос, мы должны признать невозможность того, что мы были рождены во времени для существования в вечности. Очевидно, что наше существование после смерти обуславливается прежним существованием. Естественным будет вопрос: «Почему же мы не помним прежних своих воплощений?». Мы можем ответить, что память о них могла бы самым невероятным образом усложнить нашу жизнь. Замкнутый круг прежних наших жизней постоянно оказывал бы на нас давление. По сути, все жизни одного человека можно представить в виде чёток, нанизанных на одну нить. Эта теория, соединяющая в себе теософические взгляды и идеи восточной философии, находит подтверждение в понятии о карме, которая отрицает конечность существования всего живого. Подтверждение её правильности можно найти и в смутных воспоминаниях и ощущениях, которые порой трудно объяснить, но которые, определённо, пережиты в прошлой жизни. Известные эксперименты по гипнозу, проведённые французским исследователем полковником Дероша, могут считаться доказательством её правильности. Объект эксперимента, находясь в состоянии транса, возвращался на несколько воплощений назад, однако самое первое из них не поддавалось определению и это вызывало подозрение, что последние перевоплощения можно было объяснить хорошей осведомлённостью медиума. В то же время можно допустить, что когда требовалось решить особо сложные задачи или исправить собственные недостатки, то определённый дух использовал перевоплощения, как единственно возможное средство.

Период наивысшего подъёма в развитии движения в Германии связан с именем Карла Дюпреля.

Барон Карл Дюпрель из Мюнхена начал свою деятельность с изучения мистицизма, и его первая работа была связана скорее не со Спиритизмом, а со скрытыми возможностями человеческого организма. Он изучал процесс сновидения, состояние транса и гипнотического сна. В другом своём трактате, озаглавленном «Задача для фокусников», он подробно описывает тот путь, который привёл его к безоговорочной убеждённости в истинности Спиритизма. В этой книге он отмечает, что представители науки и философы не всегда могут безошибочно определить шарлатанов, и напоминает читателям о Боско, Гудини, Беллакини и других опытных фокусниках, которые после проверки ряда медиумов заявили, что все они не применяли никаких трюков и шарлатанами не являются. Дюпрель же не хотел довольствоваться, по примеру многих, чужим опытом, предпочитая сам присутствовать на сеансах, проводимых Иглинтоном и Эвзапией Палладино, уделяя особое внимание психографии (записи сообщений на грифельной доске). Он объяснял это своё пристрастие так:

«Очевидно, что психографию должно относить к явлениям трансцендентального происхождения. Мы должны констатировать следующее:
1) гипотеза о заранее приготовленных грифельных досках с записью неприемлема;
2) записанные сообщения находятся в недоступных для рук медиумов местах (в отдельных случаях двойная доска надёжно запиралась в отдельной комнате, около неё оставляли только крошечный кусочек грифельного карандаша);
3) записи появлялись на доске только после выполнения пункта 2;
4) сам медиум не мог производить никаких записей;
5) записи могли быть выполнены только кусочком грифеля или свинцового карандаша;
6) записи производились разумным существом, все полученные ответы были логичными и разумными;
7) это существо могло читать, писать и понимать человеческую речь, знало язык этой речи, зачастую незнакомый даже самому медиуму;
8) оно сильно напоминало человеческое существо, как по уровню своего умственного развития, так и по ошибкам, которые оно иногда допускало. Однако существо было невидимым, поэтому было трудно определить его наружность;
9) если эти существа и говорили, то явно на человеческом языке; на вопрос — кто они такие, следовал ответ, что они человеческие существа, которые покинули земной мир;
10) если же эти создания становились видимыми, то можно было разглядеть их только частично, например, руки, напоминавшие руки человека;
11) когда эти существа становились полностью видимыми, они принимали очертания человеческого тела…

Наука должна изучать явления Спиритизма. Я бы смалодушничал, если бы не стал открыто выражать свои убеждения.»

Дюпрель подчёркивает тот факт, что его утверждения основываются на результатах, полученных профессиональными медиумами. Он заявил, что знает по крайней мере троих из них, в присутствии которых «письменные сообщения получали не только внутри двойной грифельной доски, но также и в недоступных для медиумов местах».

«При таких условиях, — сухо отмечает он, — вопрос «фокусник или медиум» только способствует разжиганию скандала вокруг Учения.» Это замечание следовало бы принять на заметку некоторым исследователям в области психических явлений.

Интересно отметить, что Дюпрель, в отличие от других, не считал полученные сообщения глупыми и банальными, хотя в то же время признал, что не нашёл в них следов присутствия духов. Конечно, прежде чем утверждать так, каждый должен определить для себя, как может отличаться ум духа от человеческого и насколько он будет в этом случае понятен нашему уму. Говоря о материализации, Дюпрель пишет:

«Когда подобные объекты становятся полностью видимыми в тёмной комнате, причём сам медиум сидит при этом в тесном окружении присутствующих на сеансе людей, нет сомнений, что это духи принимают очертания человеческого тела. Легко утверждать, что медиум может умело замаскироваться «под духа». Но когда медиум подаёт голос со своего места, его соседи в этот же момент утверждают, что он крепко держит их за руки, а я в то же самое время вижу фигуру, стоящую вплотную ко мне. Она видна мне совершенно отчётливо, освещённая лежащей на столе стеклянной трубкой, заполненной ртутью (свет, не мешающий производству явлений, получают с помощью встряхивания трубки). Коллективные свидетельства со всей неизбежностью доказывают очевидность существования трансцендентального существа, даже если в этом случае мне придётся перечеркнуть итоги моего двадцатилетнего труда. Хотя с тех пор, как он был начат, мои взгляды (как вы можете увидеть в моей книге «Философия мистицизма») несколько изменились, они всё–таки находят подтверждение в моих наблюдениях, поэтому я преследую здесь свои субъективные интересы, отстаивая право считать эти явления объективной реальностью.»

Затем он добавляет: «В настоящий момент я доказал эмпирическим путём наличие таких существ. Я убедился в этом, опираясь на собственные чувственные ощущения, прежде всего визуальные. И это не говоря уже о самих сообщениях, полученных от подобных существ. Придя к одинаковым выводам после применения двух разных методов в исследованиях, я должен был бы воистину быть проклят богами, если не признаю существования бессмертия. Хотя, пока мы не получили действительно весомых доказательств этому, лучше всё же говорить не бессмертие, а продолжение жизни человека после его смерти.»

Карл Дюпрель умер в 1899 году. Его вклад в изучение психических явлений можно считать самым значительным в истории немецкого спиритизма. С другой стороны, великолепным оппонентом Дюпреля был Эдвард фон Гартманн, автор «Философии подсознания»,
который выпустил брошюру под названием «Спиритизм».
Комментируя её, Ч.К.Массей писал:


«Впервые человек, занимающий ключевую позицию среди светлейших умов, выступает перед нами в роли оппонента. Он решился восстать против фактов или, по крайней мере, подойти к ним с критической точки зрения, хотя формально и склонялся к признанию существующих доказательств. Он пришёл к заключению, что наличие в человеческом организме сил и возможностей, до сих пор не изученных наукой, следует считать неоспоримой истиной. Тому существует достаточное количество доказательств — как в прошлом, так и в настоящем. Он даже настаивал на создании и финансировании государственных комиссий по проверке существования сверхъестественных сил.

Италия по сравнению с другими европейскими странами оказалась наиболее прогрессивной в своём отношении к Спиритизму. Это шло вразрез с постоянной оппозицией Римской католической церкви, которая с завидной непоследовательностью приписывала одержимость дьявольскими силами всему, что не было отмечено особой печатью святости, принадлежавшей только самой Римской католической церкви, и что выходило за рамки «Acta Sanctorum» — уникальной многовековой церковной летописи всевозможных психических проявлений, включая левитации, пророчества и другие случаи, связанные с медиумическими силами. Римская церковь всегда преследовала спиритов. Властная и могущественная, со временем она должна будет столкнуться с чем–то более сильным и не поддающимся её власти.

В самые тяжёлые для Спиритизма дни в его защиту выступил великий Мадзини. Его сподвижник — Гарибальди - был президентом Психического общества. В письме к другу, написанном Мадзини в 1849 году, он определил принципы своих религиозно–философских воззрений, которые во многом предвосхитили основные постулаты современных спиритов. Он, в частности, заменил выражение «вечный ад» на «временное чистилище», объяснив различие между этими двумя понятиями, указал на наличие связи между этим миром и последующим, определил иерархию духов и предсказал непрерывное развитие в направлении высшего совершенства.

Италия всегда славилась своими медиумами, но этой стране более других посчастливилось и в отношении людей науки, которым хватило мудрости продолжать исследование фактов, к чему бы они ни привели. Среди таких одержимых исследователей, убеждённых в реальности психических проявлений (хотя далеко не все среди них были ярыми сторонниками Спиритизма), вы найдёте имена Эрмакора, Скиапарелли, Ломброзо, Боццано, Морселли, Кьяйа, Пиктэ, Фоа, Порро, Брофферио, Боттадзи и многих других. Им посчастливилось иметь дело с прекрасными объектами для исследований в лице Эвзапии Палладино, о которой мы уже упоминали в других главах, и других не менее выдающихся медиумов, таких как Полити, Каранчини, Дзуккарини, Лючия Сорди и, особенно, Линда Гадзера. В Италии, как и в других странах, первым импульсом к развитию движения был пример англоязычных стран. Стоит напомнить о визите Д.Д.Хоума во Флоренцию в 1855 году и о последовавшем за ним визите миссис Гаппи в 1868 году. Оба они надолго запомнились итальянским последователям движения. Синьор Дамиани, первый крупнейший итальянский исследователь, в 1872 году открыл медиумические способности Палладино.

Дамиани передал эстафету доктору Дж.Б.Эрмакора — одному из основателей «Ривиста ди студи псикичи» («Журнал спиритических исследований») - и помощнику редактора этого журнала, которым был доктор Финци. Эрмакора погиб в Ровиго в возрасте сорока лет от руки убийцы, что стало большой потерей для движения. Его преданность Учению и энтузиазм повлияли на деятельность других исследователей. Так, Порро в своём страстном некрологе писал:

«Ломброзо обосновался в Милане с тремя полностью лишёнными предрассудков молодыми физиками — Эрмакора, Финци и Джероза и двумя выдающимися мыслителями, целиком посвятившим себя философской стороне вопроса — немцем Дюпрелем и русским Аксаковым, а также высокообразованным философом с проницательным умом по имени Брофферио, знаменитым астрономом Скиапарелли и физиологом Рише… Трудно подобрать лучшую компанию более одарённых и хорошо образованных людей для дальнейших серьёзных и компетентных исследований с использованием технических возможностей в экспериментах. Группа молодых учёных обладает проницательностью и рассудительностью, необходимыми для того, чтобы сделать объективные выводы и заключения.»

Порро продолжает: «Брофферио в своей монографии 1892 года «В защиту Спиритизма» отклоняет шаг за шагом все аргументы, подбирая и классифицируя доказательства в пользу своей теории, используя при этом неподражаемый диалектический метод. Эрмакора использовал все возможности своего трезвого и изощрённого мышления для подтверждения истинности выводов Брофферио. Он получил колоссальное удовольствие от этого нового и плодотворного труда, полностью забросив свою работу, связанную с изучением электричества и снискавшую ему славу преемника Фарадея и Максвелла.»

Доктор Эрколе Кьяйа, скончавшийся в 1905 году, был также одним из тех добросовестных тружеников и пропагандистов, которым многие достойные мужи, известные в Европе, доверяли свои первые открытия, касающиеся психических явлений. Среди них можно назвать Ломброзо, профессора Бьянки из универсиатета в Неаполе, Скиапарелли, Флурнуа, профессора Порро из Генуэзского университета и полковника Дероша. Ломброзо так отзывался о Кьяйа:

«Вы совершенно правы, высоко почитая память Эрколе Кьяйа. В стране, где всё новое повергает общественность в ужас, только благородная душа могла решиться стать апостолом новой веры, вызывающей насмешки общества. Борьба за это Учение требует большого мужества, упорства и энергии, которые были присущи Кьяйа. Благодаря ему, многие (в том числе и я) поняли все преимущества, которые открываются перед нами при использовании нового подхода к изучению психики. Только одним путём можно убедить образованного человека в открытии чего–то нового — путём непосредственного участия в наблюдениях.»

Сарду, Рише и Морселли также отдавали должное трудам Кьяйа. Благодаря его усилиям, величайший психиатр своего времени — Ломброзо — начал изучение психических проявлений. После первых своих экспериментов с Эвзапией Палладино в марте 1891 года Ломброзо писал: «Я чувствую стыд и огорчение оттого, что с таким упорством отрицал существование так называемых спиритических явлений.» Сначала он уделял внимание только фактам, оставаясь противником каких–либо теорий, их подтверждающих. Однако даже частичное его признание психических проявлений вызвало сенсацию в Италии и во всём мире. Аксаков писал доктору Кьяйя: «Слава доктору Ломброзо за его благородные слова! Слава вам за вашу преданность!». Ломброзо представляет собой убедительный пример обращения крайнего материалиста в лоно Спиритизма после долгого и тщательного изучения фактов. В 1900 году он писал профессору Фалькомеру: «Я чувствую себя маленькой песчинкой на пляже. И вот я обнаружил, что каждая волна относит меня всё ближе к морю.» К концу своей жизни, став верным последователем Учения, убеждённым спиритом, он издаёт свою прославленную книгу «Что нас ждёт после смерти?».

Подобные «забавы» чуть более ста лет назад считались делом отнюдь не праздным. В 19 веке в Европе, особенно в Англии, спиритические сеансы были чрезвычайно популярны, а поучаствовать в них стремился весь цвет европейского общества — ведущие политики, ученые, религиозные деятели, писатели. Одним из постоянных участников спиритических сеансов был сэр Артур Конан Дойл. Вот такой парадокс: писатель считал материалистов узко мыслящими и был одним из ведущих адептов спиритизма. Сначала он просто выступал в качестве наблюдателя спиритических сеансов, а к концу своих дней стал опытным медиумом и на досуге регулярно вызывал духов в кругу семьи. Спиритизм сэр Артур считал величайшим из знаний и видел в нем путь к избавлению человечества от мрака незнания и заблуждений. Об этом тонком явлении великий писатель прочел множество лекций по всему миру, написал несколько книг, и самая любопытная -  «История спиритизма» (The History of Spiritualism).

К спиритическим практикам относятся не только «вызов духов» и «ведение с ними бесед» через систему знаков. Другим видом спиритизма считается автоматическое письмо – когда медиум – человек, который «налаживает контакт с духом», впадает в особое состояние, транс, и становится «орудием» духа, записывая текст, который «диктует» некто. Другой практикой является письмо на грифельных досках – когда послания на досках записываются с помощью мела «самим духом». К прочим спиритическим практикам относятся и левитация, материализация духа с появлением человекоподобных существ или их частей в виде, например, рук или лиц, во время сеанса. Вот неполный перечень «чудес», которые подарил миру спиритуализм.


Первый опыт
Типичный спиритический сеанс

Вообще Конан Дойл пишет, что спиритизм — это движение, которое, как считают многие, со времен явления Христа стало наиболее крупным событием в истории человечества (1). Говоря об истории этого загадочного явления, автор отмечает, что спиритизм так же древен, как и само человечество. Однако само учение имеет точную дату рождения, а именно 31 марта 1848 года. В этот день произошло «явление спиритизма народу» — во всем многообразии и при бесчисленных свидетелях — в пригороде Нью-Йорка, Гайдсвилле, в доме фермера господина Фокса.

Несколько лет жителей дома преследовали странные стуки, шаги и шорохи, имевшие неизвестное происхождение. Однако именно 31 марта 1848 года дочери мистера Фокса, Кейт и Маргарет, решили обратиться к неизвестному существу – в ответ на удары они стали щелкать пальцами. Одна из девочек произнесла: «Мистер Топотун, делай как я!» и начала хлопать в ладоши. В ответ раздались столько же хлопков. Далее к общению подключилась мать девочек – госпожа Фокс.

Приводим ее рассказ:
Я задала следующий вопрос: «Может ли человек делать эти удары и настолько точно отвечать на вопросы?» Ответа не прозвучало. Я спросила: «Если ты дух, то стукни два раза». Раздались два удара. Следующий вопрос: «Если ты дух убитого, то стукни два раза». Тут же прозвучало два удара, причем таких, что весь дом задрожал. «Тебя убили в этом доме?» Ответ положительный. «Твой убийца еще жив?» Снова два удара. Я спрашивала еще и еще и узнала вот что: дух принадлежал мужчине тридцати одного года, которого убили в нашем доме и закопали в погребе: у мужчины была семья – жена, пятеро детей: три дочери и два сына; на момент его смерти все были живы, но жена уже умерла. «Если я позову соседей, вы продолжите стучать?» — спросила я. Два удара означало согласие…

На следующий день, в субботу, доме было уже полно людей. Говорят, около трехсот человек.

Местные жители образовали целую комиссию, целью которой было выяснить все обстоятельства произошедшего. И выяснили. Издание Boston Journal, которое к спиритизму не имеет никакого отношения, в номере от 23 ноября 1904 года опубликовало такое сообщение:

    Рочестер, штат Нью-Йорк, 2 ноября 1904 года

   
Кости мужчины, издававшего звуки, которые сестры Фокс услышали в 1848 году, найдены в том доме, где их семья проживала в то время. Все сомнения отпали — находка подтвердила, что сестры рассказывали правду о своем общении с духом.

Сестры Фокс были первыми, кто вступил в контакт с духом мужчины, убитого в их доме, — он сообщил о том, как произошло убийство и что его могила находится в погребе дома.

Обнаружение скелета целиком соответствует тем показаниям, которые 11 апреля 1848 года сделала Маргарет Фокс».

После этого удивительного случая спиритизм произвёл на западе настоящий фурор, наиболее значительные случаи которого увлекательно и с подробными свидетельствами очевидцев приводит Сэр Артур Конан Дойл в своей книге.


Спиритизм и сильные мира сего

После первого случая общения с духами популярность спиритизма быстро набирала обороты. Среди поклонников нового учения было немало людей уважаемых, богатых и знаменитых. Многие, как и Конан Дойл, практиковали спиритизм, и, по свидетельствам, даже открытия и произведения некоторых авторов были созданы при помощи духов. Еще со школы всем известно, что периодическая система элементов Дмитрия Менделеева (1834-1907) приснилась ему в готовом виде. «Вижу во сне таблицу, где все элементы расставлены, как нужно. Проснулся, тотчас записал на клочке бумаги, — и только в одном месте потребовалась поправка».

Что же до писателей, которые создали свои произведения посредством спиритической практики «автоматического письма», то одним из ярких примеров является Чарльз Диккенс. Вот что пишут о нем Валерия и Владимир Дубковские:

    Диккенс неоднократно признавался в том, что все свои романы написал под диктовку невидимого соавтора. Фактически все его творчество было ярким примером неинструментальной транскоммуникации. Интересно то, что после смерти Диккенса в 1870 году эта коммуникация не прервалась, а изменилась — теперь уже сам Диккенс выступил в роли «небесного соавтора".

Диккенс совершил переход в Тонкий Мир, успев написать только половину романа «Тайна Эдвина Друда». В 1872 простой работник типографии Т. П. Джеймс из города Браттлборо, штат Вермонт, неожиданно стал получать «автоматические послания» от покойного Диккенса с продолжением романа. К июлю 1873 года Джеймс полностью записал окончание романа. После публикации полной версии даже самые скептически настроенные критики были вынуждены признать, что текст полностью соответствует стилю и словарю Диккенса.

В книге «История спиритулизма» встречаются сведения, что Авраам Линкольн советовался с духами относительно дня опубликования «декларации независимости». Так что, по убеждению сэра Конан Дойла, история США не обошлась без вмешательства потусторонней силы.


Спиритизм и скепсис

Общение с духами вызывало недоумение, подозрение и – часто – презрение в XIX веке не меньше, чем сегодня. Как только обнаруживался очередной медиум и человек «со способностями», кроме толп любопытных, искренне верящих в потусторонний мир и ищущих ответы на свои вопросы, к нему устремлялись вереницы скептиков, материалистов и разоблачителей, которые искали ответы на вопросы своего пытливого ума и пытались уличить медиума в мошенничестве. С этой целью создавались специальные комиссии, общества, комитеты. В их состав входили виднейшие ученые из разных областей знаний – медики, психологии, юристы, криминалисты, историки, лингвисты. Опыты и эксперименты проводились прямо во время сеансов, все действия тщательно протоколировались и детально описывались. Каким только испытаниям не подвергались медиумы-спиритисты: их связывали, заковывали в цепи, сажали в деревянный ящик, раздевали догола и проводили бесчисленные манипуляции, чтобы исключить любую возможность подтасовать результаты сеансов. Итоги таких разоблачений были различными. Бывало, что самые отчаянные скептики посыпали голову пеплом и признавали существование «необъяснимых явлений». Однако чаще всего доклады таких обществ завершались констатацией собственного научного бессилия и невозможности объяснить причины происходящих явлений, но при полном отрицании любого их «потустороннего» источника.

На протяжении трех десятков лет отношение официальной науки к Спиритизму было таким же необъективным и неразумным, каким когда-то было отношение Церкви к Галилею, и существуй «научная инквизиция» — Спиритизм непременно подвергся бы этому наказанию (6).

Многие медиумы охотно шли на эксперименты, поскольку считали, что их миссия – раскрыть глаза человечеству. Однако, осознав тщетность любых попыток доказать существование мистических явлений и права спиритизма на существование, стали давать повод для подозрений, действительно «усиливая эффект» спиритических сеансов различными манипуляциями и махинациями. А свои просветительские «мессы» перед широкой аудиторией в доказательство спиритизма часто старались совместить с «элементами шоу», не упуская возможность заработать.

Чезаре Ломброзо – великий психиатр и основатель криминологии как науки, труды которого до сих пор являются базовыми для изучения в уголовно-правовой сфере, приглашался в качестве авторитетного эксперта во многие комиссии по разоблачению мистиков. Фиксируя факты обмана, когда они имели место, Ломброзо был полностью убежден в истинности происходящего и к концу жизни стал ярым сторонником спиритизма. Вот что он пишет об Эвсапии, одной из популярнейших медиумов своего времени:

Она нередко исполняла сложнейшие трюки. Если ее удерживали за руки, она могла высвободить одну и передвинуть расположенный близко предмет или кого-то коснуться; могла незаметно приподнять ногой ножку стула; поправляя прическу, могла незаметно вырвать волосок и опустить его на весы, чтобы привести их в движение. Однажды перед сеансом Фейфофер заметил ее в саду, где она собирала цветы, чтобы после в темной комнате незаметно подбросить их, словно «послание загробного мира»…

Тем не менее, когда ее обвиняли в жульничестве, она искренне огорчалась! Эти обвинения не всегда были справедливы. Теперь достоверно установлено, что она и в самом деле может выпускать псевдоконечности и действовать ими, как обычными руками и ногами. До этого долго считалось, что это ее обычные руки и ноги, которые она, отвлекая наблюдателей, незаметно высвобождала.

Одна из неприятнейших для Конан Дойла историй связана с именем великого иллюзиониста, скептика и разоблачителя шарлатанов Гарри Гудини. Писатель и иллюзионист были большими друзьями. Сэр Артур, желая доказать другу реальность спиритических практик, пригласил его однажды на сеанс к себе домой. Во время сеанса была вызвана мать Гудини, которая передала через медиума — жену писателя — письмо, адресованное сыну Гарри. Гудини был потрясен и полностью обезоружен. Конан Дойл не сомневался, что убедил друга и приобрел соратника по новому убеждению. Каково же было его удивление, когда спустя каких-то несколько дней Гудини опубликовал в газете New York Sun заявление, в котором утверждал, что за 25 лет своей профессиональной деятельности не нашел никаких доказательств истинности спиритических явлений. Оскорбленный, Конан Дойл написал другу следующее письмо:

Мой дорогой Гудини: Мне выслали New York Sun с вашей статьей и без сомнения хотели, чтобы я на нее ответил, но я не имею никакого желания устраивать спарринг с другом на публике, так что я оставил ее без ответа. Но тем не менее, я чувствую большое сожаление от этого. У вас есть права в этом мире придерживаться своего собственного мнения, но когда вы говорили, что не имеете никаких доказательств существования {этого явления}, вы сказали то, с чем я не могу сопоставить то, что я видел своими собственными глазами. Я знаю на многих примерах истинность медиумизма моей жены, и я видел то, что случилось с вами, и какой эффект это на вас произвело в тот момент (8).

Гудини ответил, что не мог объяснить, почему не верит в происходящее во время сеанса, но Конан Дойла не убедил. В дальнейшем Гарри Гудини совершил ряд разоблачений мошенничеств медиумов, бывших в фаворе у Конан Дойла. Это стало последней каплей во взаимоотношениях друзей — более они не общались.

***

Работа Артура Конан Дойла «История спиритизма» увлекает и озадачивает не меньше, чем его остросюжетные детективы. Ну что – прониклись? Как бы то ни было, иногда хочется верить в слова великого писателя, что «так называемые чудеса, от которых честные мыслители приходят в недоумение, на самом деле существуют»…