Просфора́, просфо́ра, устар. просвира́ (др.-греч. προσφορά — "приношение"; мн. ч.: про́сфоры) — богослужебный литургический хлеб, употребляемый в православии для таинства Евхаристии и для поминания во время Проскомидии живых и мёртвых.

Своим происхождением просфора уходит в глубокую древность. В Ветхом Завете упоминается заповедь о принесении хлеба в жертву: "пусть он приносит в приношение свое квасный хлеб, при мирной жертве благодарной"  (Лев. 7:13). В скинии Моисея находились хлеба предложения (пресные), состоящие из двух частей, что символизировало хлеб земной и небесный, то есть два начала, Божественное и человеческое.

В отечественной духовной традиции сложился целый ряд обрядов, в которых языческое и христианское верования русского народа слились в единую общность. Ярким примером может служить народное переосмысление и использование просфоры в магических целях.

По учению православной церкви красное вино и просфора являются Святыми Дарами. Освящение Святых Даров — главный сакральный обряд христианской Церкви. На литургии в таинстве евхаристии они чудодейственно пресуществляются в тело и кровь Иисуса Христа, которыми причащаются священнослужители и верующие. В таинстве причащения есть суть и смысл служения православной Церкви.

Пресуществленые хлеб и вино — мистическая форма пребывания в земном мире подлинного существа тела и крови Христовой. В этом акте Церковь видит чудо Божьего всемогущества, подобного сотворению мира из ничего. Преображение хлеба и вина происходит действием Святого Духа, к которому священник взывает во время евхаристической молитвы, тайно произносимой перед престолом в алтаре. После чего и совершается преобразовательное чудо, ибо остается только внешний вид хлеба и вина. Евхаристия и причастие, по церковной догматике, есть главнейшее христианское таинство, установленными самим Спасителем.

Просфора и языческая магия
Столь важное сакральное значение просфоры как главного христианского чуда были действенно восприняты простым народом и вошли в его религиозное сознание с непреложной силой. Вместе с тем русский крестьянский люд по-своему актуализировал и расширил использование просфоры в своей практической жизнедеятельности. Для усиления сакральной силы просфоры простой народ присовокупил к христианскому чудотворению еще и языческие магию.

Простолюдины полагали, что наговоренная просфора способствует здоровью живых, а также помогает умершим на том свете. Это поверье, которое, от части, было не чуждо и приходское духовенство, приняло столь массовый характер, что стало предметом разбирательства на Стоглавом соборе 1551 года. Дело в том, что просфирницы произносили над просфорами заклинания за здравие и за упокой, "якоже арбуи в чуди" (как чудские волхвы). А те просфоры, как говорится в "Стоглаве", попу дают, "и поп людем дает и к себе относит, а на жертвеннике тех проскур о здравии и за упокой не проскомисает, и жертва к Богу от них не приносится". Из неточного соборного текста можно выявить, что вовремя приготовления над просфорами производилось некое магическое действие, а в церкви священник творил над ними еще и церковный обряд (иначе зачем их приносить в храм и давать попу?), но проскомидия и евхаристическая литургии, следует полагать, над заговоренным артосом все же не совершались. Реакция официальной Церкви была резко отрицательной и категоричной. Ответ "Стоглава" утверждал, что над просфорой следует делать только крестное знамение и читать молитву Иисусову, тогда как все другие действия строго запрещались под угрозой отлучения. В 12 главе "Стоглава" запрещение по поводу заклинаний над просфорами дополнено: не возлагать на церковный престол ничего, кроме креста, Евангелия, священных сосудов и иных священных предметов, из чего следует, что на него помещали еще и другие предметы, отнюдь не относящиеся к богослужению, но к народной магии. В "Соборном приговоре" 1551 года еще раз повторен запрет и добавлено, что "занеже то проклято суть проскурницамъ над просвирами глаголать".

Народные поверья
В другом случае над заговоренными просфорами, которым придавалась простонародьем мистическая сила, совершалось и таинство евхаристии. Невегласы верили, что просфора с написанным на ней заклинанием – верное средство от лихорадки. Правда, артос мог заменять и яблоко. Об этом известно из епитимейника "А се грехи", который относится к отечественным сочинениям и написан, по-видимому, в конце XV столетия, но никак не позже первой половины XVI века. В данной пенитенциалии говорится: "Аще кто приносить жертву бѣсом и недуги лѣчать чарми и наузы; немощнаго бѣca, глаголемаго трясцю [лихорадкой], прогоняють нѣкими писмены лжывыми; и проклятыхъ бѣсовь еллиньскихъ, пишюще на яблоцехъ и на просфурахъ, и покладають на святyи трапезy въ годъ [во время] святыа литургiа; и тогда ужаснутся страхомъ аггельскаа воинства".

Сей народный обряд языческого толка, совершавшийся сельскими попами во время пресуществления тела Господнего, был, надо понимать, достаточно распространен в средневековой Руси, так как о нем с осуждением говорится и в "Соборном приговоре" 1551 года, и в поучении "От апостольских заповедей о написанных книгах ложных и неложных".

Наговоренную просфору, также как и яблоко, помещали на престол во время освящения Святых даров. Больной съедал такое завороженное "естество" и этим дух лихорадки изгонялся. Еще в середине XIV века новгородский архиепископ Моисей восставал против подобного кощунства, строго порицая народные приношения жертв бесам, лечение недугов "чарами и наузами", когда "немощнаго беса глаголемаго трясцю прогонять некыми писмены лживыми, проклятых бесов елиньскых пишюще на яблоцех и покладають на святей трапезе в годъ святыя литургия". Моисей также обличал и другие магические действия в храме, к которым прибегали невежды, отправляясь на охоту и рыбную ловлю или собираясь предстать перед князем.

Магические действа над просфорой, судя по всему, совершались и в Новое время. М. Забылин отмечал, что простой люд еще в XIX веке творил над ней колдовские чары, не доверяя, только христианской чудодейственности Святого Дара. "Наговаривали над просфорою для успеха в чем либо и также в воровстве. Для этого просфору приносили к ворожее, которая произносила над ней промовления и этой просфоре сообщалась сила к содействию в успехе".

C просфорой, особенно благовещенской, были связаны многие традиции, по своей сути языческие. Она ритуализировалась не только в церкве, но и в практической деятельности крестьянсва. В народном синкретизме христианства и язычества просфора, как сакрально воплощенное тело Христа, приобретала магическую силу, способствующую успеху в хозяйстве, в земледелии, она также служила оберегом от опасностей и несчастий. На Благовещенье и в чистый четверг белорусские крестьяне после освящения просвир привязывали их к сеялкам. В иных случаях просфиры засушивали, растирали в порошок и смешивали с зерном, предназначавшимся для посева. В других местах поступали иначе, благовещенскую просфору мужик, отправляясь в поле, мог взять с собой и с молитвой съесть перед самым посевом (это бы еще и ничего), но бывало, что частицы просфоры и зарывали в землю.

При выборе скотины в Орловской губернии для определения желательной домовому масти также использовали благовещенскую просфору, иногда заменяя пасхой. Артос заворачивали в тряпку и вешали в хлеву, но могли положить и в божницу за иконы. Цвет плесени и заведшихся червей соответствовал той масти скота, которая полюбится домовому. Но ведь это же очевидное святотатство. Ибо просфора, преображенная в тело Христово, не может сгнить или быть уничтожена. Еще в "Поучение" новгородского архиепископа Ильи, например, говорилось, если просфору на дискосе надгрызли мыши, то следует просто соскоблить обгрызенное место и ей причащать прихожан. Однако для простолюдина в столь своеобразном умилостивании домового не было никакого глумления над Христом, православной верой и ее таинством: это обыденное и общепринятое проявление язычества в христианстве.

Просфора — апотропей
Просфора, по убеждениям простого люда, обладала также апотропеическими свойствами. Пожар можно было предотвратить, если, раздевшись до гола трижды обежать горящий дом с просфорой во рту. Просфору часто использовали для усиления охранного эффекта в скотоводстве. В Полесье, чтобы корова не болела, в отверстие, высверленное в рогу, засовывали просфору или какой-либо другой апотропей, например, уголек. На Украине корове перед первым отелом также засовывали в рог просфору (но могли и освященный мак или"усяких святощив"), после чего животное окропляли святой водой.

Просфора и нечистая сила
С помощью святой просфоры можно было вступить в союз и с нечистой силой. Леший был готов помогать в охоте и лесных промыслах в том случае, если выстрелить в просфору, унесенную за щекой после причастия. В качестве тождественной замены можно было выстрелить в сторону церковного звона. У сербских охотников бытовал другой обычай: для удачной годовой охоты: в Тодоровскую субботу следовало выстрелить из ружья, заряженного просфорой. А в Белоруссии, чтобы стать колдуном и заключить союз с дьяволом, нужно было совершить характернейшее действие демонической магии: выстрелить в просфору, сняв с себя нательный крест и положив его под пятку.

В Тульской губернии человек, отрекшийся от родных и от Бога, мог заключить с лешим особый договор, если нательный крест и просфору положит в дупло и выстрелит в них через левое плечо. Тогда он становился "сильным колдуном.

Подводя некоторые итоги, отметим главное. Языческие традиции, которыми были пропитаны крестьянский быт, праздники и труд, оказали сильнейшее влияние на народное восприятие Святого Дара. Просфора, истинное тело Господнее, привнесенное Святым Духом для причастия, в христианско-языческом симбиозе превратилась в апотропей, в один из видов языческого оберега.


Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/raznoe/178/prosfora/2264/