В их настоящей среде обитания демоны незримы, и даже приходя на землю, они обычно продолжают быть таковыми. В древние времена зародилось представление, что демоны живут в астральном плане, царстве духов, кое является частью материального мира, неким родом жизненной энергии для сего мира, хотя и незримой для него. Человеческие сущности и все прочие существа, обладающие материальными телами, живут, будучи погруженными в сей астральный мир, часто не ведая о его бытии, подобно тому, как рыба, что плавает в морских водах, возможно, не имеет понятия о воде как таковой. В целом, демоны предпочитают творить свои злые дела скрытно – они предпочитают оставаться незримыми для людей. Но иногда возникают такие условия, в коих они могут стать видимы. К примеру, древние мистические школы учили, что, посредством усердной тренировки и изучения, любой человек может очистить свою внутреннюю сущность до такой степени, что станет способным видеть на всех планах существования. Вследствие сего очищения он обретает способность видеть все уровни бытия, обычно сокрытые от человека, включая астральный план. Он будет подобен рыбе, внезапно осознавшей воду как таковую, и даже существование суши и ее странных обитателей, за гранью поверхности ее собственного мира. Такой человек может по своей воле иметь общение с ангелами или видеть демонов.

Одним из сюжетов, связанных с демонами, коий был популярен у художников в былые времена, являлось искушение тех людей, кои выступили, дабы бросить вызов власти темных сил астрального мира. Монахи изображались искушаемыми чудовищными, отвратительными существами, кои на самом деле были не более чем демонификациями внутренних страстей. Сии демоны являлись символическими выражениями собственного внутреннего ада человека, с коим неизбежно предлежит столкнуться каждому, кто жаждет достичь высших степеней посвящения, и научиться сдерживать его. Когда личность научится контролировать низшую часть его или ее существа, держать демонов и страсти в надлежащих им местам, тогда он или она может считаться достаточно чистым для того, чтобы учиться жить в более высоких царствах астрального плана. Подобные люди часто символически изображались в виде полурыбы или полудракона, дабы показать, что они интегрировали свою низшую природу и сдерживают темные части своей сущности. Сие есть одна из причин, почему подобные люди, достигшие внутреннего зрения и ставшие посвященными, столь часто изображались в образе получеловека-полурыбы, и почему повествования о таких посвящениях столь часто облекались в истории о кандидате, проглоченном рыбой или змеей. Подобные посвященные были, так сказать, как дома в обоих мирах, и нам не должно удивляться, узнав, что их называли «человек-рыба», «человек-змея» или даже «человек-дракон». Эти имена, будучи неверно понятыми, положили начало демоническим образам, в коих можно видеть демонов, изображенных на фасаде церкви Сан-Микеле в Павии.

Следовательно, если верить сей оккультной теории, при определенных условиях человек может проникнуть в более высокий мир, в коем пребывают незримые ангелы и демоны. Равным образом, демоны могут пожелать спуститься в материальный план в зримом облике. Хотя они предпочитают оставаться невидимыми, порой им бывает необходимо принять физическую форму, дабы получить возможность выполнять свою злую работу более эффективно. Каковы же сии облики, кои дьявол может принимать, проникая в пространство и время мира, естественного для человека?

Использование демонических образов в качестве насмешки над мудростью посвященных оккультизма нигде не являет себя более очевидно, нежели в изображениях демонов с длинными или гротескными языками. Язык часто использовался в постхристианском символизме для обозначения изреченного слова, и, как следствие, сие есть также символ Самого Слова – то есть Христа как Логоса. Не требуется большой силы воображения, дабы понять, что демоны с гротескными языками, подобные тем, коих можно увидеть на рис. 168, с фасада Линкольнского собора, могут представлять собой демоническую пародию силы Христа. Нередок случай, в коем средневековые демоны заполняют собой фасады и башни великих соборов, однако же, в этих изображениях всегда присутствует элемент остроумной насмешки: они здесь единственно для того, дабы напоминать человеку, что мир демонов неизменно причастен к обыденной жизни. Во времена Средневековья изображения демонов использовались гораздо более свободно в качестве элементов декоративных сюжетов, потому как богословы и скульпторы были весьма хорошо осведомлены о важной роли, кою эти существа играют в божественном плане. В Средние Века существовала тенденция относиться к демонам, также как и к изображениям оных, с почтением и оттенком юмора, потому как интуитивно ощущалось, что, не будь демонов, не было бы и Падения человека, а ежели бы не было Падения, то навряд ли мог бы иметь место великий искупительный подвиг Христа, на коем и основано само Христианство.

Нам известно одно юмористическое повествование о демоне, посещающем материальный мир, в истории под названием «Поиск Бельфегора». В ней говорится о том, как в Аду прошел слух, что на земле существует такая вещь как супружеское счастье. Потому как демоны были прекрасно осведомлены о том, что человеческие существа не приспособлены для совместной жизни в гармонии, сама идея семейного счастью озадачила их. В итоге, они отправили одного из их числа, демона Бельфегора, разузнать, есть ли доля истины в сем слухе. Его приключения на земле весьма остроумно описаны в нескольких сохранившихся легендах, но интерес представляет тот факт, что Бельфегор, не желая привлекать к себе внимания, принял облик, сколь возможно более близкий к человеческому. Будучи демоном, он не мог явиться в полностью человеческом образе, как хотел того: к примеру, он не сумел скрыть свои рога или звероподобные ступни ног, так что ему пришлось выйти в мир с подобными недостатками. Получеловеческий облик является наиболее приличной внешностью, кою демон может принять в материальном мире.

Откуда же «приличный демон» взял свои рога, и откуда большинство демонов получило свои раздвоенные копыта? Ежели демоны в действительности незримы, откуда возникло широко распространенное представление о рогах и копытах? Ответ на оба сии вопроса нелегко отыскать, но похоже, что рога выступали в качестве символа серпа Луны. Когда-то люди верили, что сама Луна является домом для демонов. Они верили не в то, что демоны живут на Луне, но что они роятся в пространстве меж Луной и землей – кое древние именовали сферой Луны. Лунная сфера, иногда называемая звездной областью демонов, была тем обширным воздушным пространством, кое простирается от земли до физического тела Луны: земля «плавала» в сей сфере духов, коя являлась природной обителью демонов. В сущности, сие есть астральная сфера, точнее, самые нижние и темные уровни астральной сферы, слово «астральный» означает «звездный». Рога Дьявола были в действительности наружным символом, коий связывал Дьявола, и мысли Дьявола, с Луной. Как мы можем видеть, существует множество изображений Девы Марии, стоящей на серпе Луны, дабы показать, что она одержала верх над злом; таким образом, являя собой обратную сторону сего символизма, демоны были увенчаны лунными серпами, дабы показать, что они управляемы злом.

Иногда сии серпы предстают в искаженном виде, потому как порой рога представляют собой немногим большее, нежели короткие обрубки, в то время как в иной раз они длинны и волнообразны, как у демона, увлекающего с собой мальчика, коий был продан ему собственными родителями. Сей демон весьма космат, напоминая нам нечто, относящее к изначальному Асмодею, но его ступни не имеют копыт, что обычно для многих средневековых демонов.

И несмотря на великое множество всех их имен, несмотря на то, что все они весьма часто представляли собой переосмысленные образы богоподобных сущностей в демонической форме, тем не менее, в списках демонов, составленных в дохристианские времена, не было ничего такого, что могло бы сравниться с теми, кои были изложены в средневековой Европе. Настоящий средневековый демон воистину есть произведение больного воображения колдовских наваждений и искушений, их лица и формы напоминают зверей более, нежели человека. Подобные демоны, вероятно, никогда не были виданы никем, кроме ведьм или их непосредственных судей, сохраненные в их воображении, и миллионы ксилографий, призванные изображать истории о ведьмах, представляли самого Дьявола как рогатого человека с раздвоенными копытами и ужасным лицом. Существовало поверье, что Дьявол, коий творит свое зло на земле чрез тысячи ведьм и чернокнижников, порабощенных им, должен и сам принимать получеловеческий облик. Так как рабы и прислужники Дьявола были людьми, почиталось разумно обоснованным изображать также и самого архидемона в форме, напоминающей человеческую. И лишь после того, как весь ужас преследования ведьм подошел к концу, популярные книги начали превращать Дьявола обратно в чудовище нечеловеческих форм. Вновь художники почувствовали себя вправе свободно изображать Дьявола в образе монстра, подобного козлу, восседающего в обрамлении оккультных символов.

Изображение Дьявола было создано знаменитым оккультистом девятнадцатого века, и ему было прекрасно известно, что звезда на лбу его Величества Сатаны была сама весьма древним символом. Пятиконечная звезда действительно использовалась в египетской иероглифике как символ Бога и духовной силы, и в последующие времена стала одним из самых значимых символов чистоты и духовности в оккультном знании. А потому может показаться странным (если не поразительным) узреть сей символ чистоты и благости на дьявольском образе. Однако, ежели вы посмотрите внимательнее на изображение, то сможете обнаружить перевернутую форму сей звезды в очертаниях лика Дьявола. Два рога суть верхние лучи звезды, два уха – горизонтальные лучи, и острый подбородок с бородой формирует нижний луч. Интересным моментом является то, что эта вторая звезда может быть рассмотрена как перевернутая версия той звезды, что на лбу. Звезда, изображенная на лбу, имеет один луч, устремленный прямо к небесам, в то время как большая звезда имеет один луч, направленный вниз к земле, или же, точнее, прямиком в Ад, что в центре земли. Фактически, все изображение исполнено инверсиями: две луны – одна из коих белая, другая – черная, две змеи, поднимающиеся из половых органов дьявола, черная и белая, и так далее. Таковая идея инверсий связана с важным для Сатанистов представлением, будто Дьявол есть инвертированный Бог. Демонологи никогда не уставали утверждать, что перевернутая пятиконечная звезда выглядит подобно упрощенному изображению головы Дьявола с рогами и козлиной бородой. Сей символ, разумеется, глубже, потому как в действительности выражает переворот или инверсию древней силы и блага богов, и помещение сей силы в руки, или когти, дьяволов.

В свои более темные дни Христианская религия создала мириады демонов, столь многочисленных, что нельзя и сосчитать. Когда Святой Макарий молился Богу, дабы Он позволил ему узреть орды невидимых демонов, он был поражен, обнаружив, что воистину имя им легион; «они многочисленны, как пчелы», писал он позднее, все еще потрясенный. В шестнадцатом веке французский врач Иоганн Вейер5 опровергнул популярное и узаконенное мнение, утверждая, что рассказы о поклонении дьяволу во время Шабашей были просто «воображаемыми», он отстаивал точку зрения, что козел-дьявол, о коем говорят ведьмы, являлся ничем иным, как плодом больного ума. И тем не менее, даже столь проницательный человек все же высчитал и полагал, что существует семьдесят два демонических князя Ада, стоящие во главе примерно семи с половиной миллионов дьяволов.

Сие число, семьдесят два, было действительно не случайным, потому как Вейер (коий являлся учеником известного оккультиста шестнадцатого века Корнелиуса Агриппы) взял данное число из особой книге по черной магии, называемой «Лемегетон» (Lemegeton). «Лемегетон»  представляет собой загадочное руководство по ритуалам черной магии, перечисляющее 72 демонов по их именам и рангам, как если бы они были одними из солдат многочисленной армии на стороне зла. Более важно, что сей же текст дает инструкции, как данные демоны могут быть призваны в безопасности особых охраняющих магических кругов, кои удерживают демонов от возможности причинения зла призывающему их магу.

В «Лемегетоне»  полагается само собой разумеющимся, что все демоны естественно незримы. Тем не менее, руководство также утверждает, что, ежели тот, кто изучил опасное искусство призыва, будет придерживаться верных ритуалов и прикажет одному из демонов явиться, назвав его имя, - демон исполнит сие, в личностной и узнаваемой форме. «Лемегетон»  в самом деле описывает демонические лики, в коих сии бесы показывают себя: немногие из них приятны, как и должно было ожидать. Баал, один из самых могущественных демонов, приходит с главою кошки или жабы, в образе, коий в очередной раз являет собой возвращение к египетским богам, и в сем облике он может обучить «всем видам знаний и поведать магу о тайнах незримости». Набериус является с тремя головами, «подобный птице», и страдает от некоего рода демонической пляски Святого Вита, потому как гримуар утверждает, что он «неспособен устоять на месте». Фактически, представление о демоне с головой, подобной птичьей, по всей видимости, пришло от древних образов египетских богов, в числе коих для обозначения определенных божеств использовались головы ибиса, цапли и сокола, изображенные на человеческих телах. Двуглавый демон Маймон (Maymon), вероятно, связан с этой старой традицией.


В иных случаях внешний облик демона призван символизировать его внутреннюю природу. Бегемот (Behemoth), к примеру, был демоном, прямо ассоциируемым с объядением и чревоугодием, и потому на иллюстрациях, кои изображают его обличье, он представлен толстым слоноподобным чудовищем. Когда великий художник Уильям Блейк решил создать иллюстрацию этого демона, как часть его книги об Иове, он предпочел пренебречь традицией «Лемегетона» и возвратился к библейскому описания Бегемота (в Книге Иова, 40), где говорится, что Бегемот был подобен некоему гиппопотаму, словно покрытому броней. Несмотря на всю изобретательность таких художников, как Блейк, традиционное представление о демонах, как о рогатых звероподобных существах, похоже, утвердилось более прочно, нежели любая иная идея, и весьма часто оттенок юмора прослеживается даже на самых жутких картинах. Заслуживают внимания демоны со средневекового витражного окна в церкви Фэйрфорд, где несколько традиционных демонов мучают души, вверенные Аду. Однако, внизу справа представлен более фантастический демон с гротескным лицом на его животе и ртом на голове, открытым так, как будто он пребывает в ожидании, дабы заполучить душу грешника, кою везет к нему синий рогатый демон.

Хотя он и не упомянут в «Лемегетоне», предводителем ужасной компании из семидесяти двух демонов Соломона является Баальзевув (Beelzebub), о имени коего ученые спорили на протяжении веков. Некоторые утверждают, что сие слово происходит от древнего beel-ze-bul, что означает буквально «бог навозной кучи». Исходя из достоверного знания о том, что некие из древних греков совершали ежегодные жертвоприношения мухам (кои роятся вокруг навозных куч), Баальзевув стал позднее именоваться Повелителем Мух6. Сие в свою очередь означало, что, будучи представляемым в популярной гримуарной литературе, он изображался в образе огромной мухи. Пиратский череп со скрещенными костями на крыльях демона, кои можно увидеть на сем изображении, являются просто творческим добавлением художника девятнадцатого века, потому как о них не упоминается ни в одном из описаний Баальзевува. К девятнадцатому веку демоны уже не считались столь живой реальностью, коей они представлялись во времена колдовских наваждений. Череп и кости, с большой степенью вероятности, были нарисованы, дабы вселять ужас в сердца смотрящих на него, нежели были действительной частью облика чудовищной мухи. Что являет собой еще один пример того, как изображения незримых объектов, таких как демоны, создавались согласно идеям, живущим в уме художника на тот момент.

Одна из причин, в соответствии с коей гримуары настаивали на важности предоставления имен семидесяти двух демонов, заключалась в том, что существовало широко распространенное убеждение, что знание тайного имени демона дарует магу власть над сим демоном в магическом круге. Имя являло тайную власть или пароль, но оно не было единственным секретом, при помощи коего демон мог быть призван и принужден подчиняться. Существовал и иной способ, посредством коего демон мог быть управляем: сие становилось возможным с использованием тайного личного символа, иногда называемого «печатью», «особым знаком (character)» или «сигилом».

К шестнадцатому веку навряд ли сохранилась какая-либо особая таинственность в отношении сих магических начертаний, потому как их копии содержались в тысячах гримуаров; тем не менее, значительное число магов все так же продолжало утверждать, что неизменно оставалось возможным призвать демонов при помощи сих причудливых фигур. Будучи весьма интересными, они, тем не менее, не говорят нам ничего о самих демонах. Смотря на печать демона Шакса (Shax), весьма сложно, судя по ее виду, прийти к мысли, что сей демон бывает призываем ради его способности поражать людей глухотой, слепотой и немотой, или дабы раскрыть для мага место потаенных сокровищ. Равно образом, нельзя угадать, что его наиболее предпочтительным обликом является образ птицы. В свою очередь, печать Моракса (Morax) не указывает нам на то, что его облик подобен минотавру (говорится, что он является как человек с главою быка), или на его способность обучить мага таковым вещам как оккультное знание, астрология и магическое применение трав и камней. С другой стороны, печать Вепара (Vepar), напоминающую лодку, можно рассматривать как указание на то, что он является демоном моря, коий является в образе сирены и может, по приказу призвавшего его мага, вызывать бури, кораблекрушения и смерть от утопления.

Как мы можем видеть, многие из числа древних вавилонских демонов были названы по имени и описаны, исходя из чего можно предположить, что по крайней мере кто-либо лицезрел их, или хотя бы претендовал на это. Даже в те дни утверждалось, что посвященные, прошедшие обучение в тайных школах, имели силу видеть как ангелов, так и демонов, и вероятно, что описания, подобные тем, что сохранились в письменных источниках, были получены от этих посвященных. Несомненно, история об одном вавилонском демоне порчи пришла из одной из школ, в коих обучались посвященные. Дьявол Намтар из вавилонской мифологии был демоном порчи: именно он поразил прекрасную Иштар ужасными болезнями, когда она отправилась в Аралу (Aralu, вавилонский эквивалент Ада) на поиски Таммуза. Позже, по приказу королевы демонов Аллату, Намтар окропил Иштар Водами Жизни, дабы избавить ее от погибели и вернуть к состоянию совершенного здоровья. Сей ритуал находит свою параллель и поныне, в церковном проведении экзорцизма, когда человек, одержимый демоном, окропляется святой водой в самом начале сего обряда, предназначенного для изгнания бесов.

На древних изображениях экзорцизма, как и на средневековых Христианских изображениях, можно узреть демонов, изгоняемых особо обученными жрецами, и они всегда покидают тело одержимого чрез его уста. Подобное представление может быть связано с идеей о том, что демоны живут в незримом эфире, воздушном царстве духов, и человек может «вдохнуть в себя» демона через рот или нос. Здесь также вероятна связь с идеей о демонических именах; некоторые демонологи верили, что возможно обладать властью над демоном, всего лишь зная его имя. Ежели человек, одержимый демоном, сумеет произнести его истинное имя, он сможет, в некоем смысле, выдохнуть его прочь из своего тела вместе с выдыхаемым воздухом. Данный факт, с большой степенью вероятности, послужил одной из причин, почему демонологами уделялось столь много внимания имени (иногда тайному имени) каждого отдельного демона.

Подобно тому, как имя или сигил необходимы для призывания, равным образом сие знание важно и для экзорцизма. Незваные демоны часто вселяются или одерживают власть над неудачливыми людьми или даже животными, а потому одной из множества обязанностей средневековых священников была забота о том, чтобы держать демонов на расстоянии, или же изгонять тех, кому удалось заполучить контроль над несчастным человеческим существом. Часть сего ритуала экзорцизма заключалась в том, что священник должен попытаться узнать имя демона (дабы убедиться, что личность действительно одержима бесом). Было признано, что некоторые заболевания имеют симптомы, схожие с одержимостью, и что некоторые люди притворялись одержимыми, исходя из своих личных целей. Одна монахиня, узнав, что она беременна, стала утверждать, что одержима тремя демонами, и исполняющий сию обязанность священник успел «изгнать» уже двух из них к тому времени, когда ее настоящее состояние стало очевидным. К счастью, священники обладали превосходным сводом правил, при помощи коих они были способны определить, является ли человек одержимым, сии признаки включали в себя обмороки, пароксизмы, изрыгание странных предметов (булавок, игл, камней, сгустков крови, и даже угрей, насекомых и мышей). К тому же, для одержимого свойственно говорить изменившимся голосом, а его или ее внешность может изменяться, становясь все более и более демонической, ежели одержимость продолжает сохраняться. В подобных случаях демон, как сие имело место быть, проявлял себя зримым образом чрез тело живого человеческого существа.

Дабы обрести уверенность, что личность, из коей должно изгнать беса, нисколько не притворяется, священник должен приказать демону назвать свое имя и чин. Знание имени демона было существенно для истинного экзорцизма, потому как имя (или сигил демона) предоставляло единственный способ опознать демона и впоследствии контролировать его. Типичный пример ответа демона может быть найден в известном процессе экзорцизма благородной дамы в городе Ош в 1618: в ответ на вопросы, заданные многочисленными священниками, коим было поручено провести экзорцизм, бес сказал, что имя его Махонин (Mahonin), и что он есть падший архангел, для коего естественно жить в воде.


Фактически, один из самых интересных списков демонических имен и секретов был получен в ходе такого экзорцизма. Один из отцов Церкви, Себастьян Михаэлис, коий был назначен ответственным за женский монастырь в Экс-ан-Прованс, изгонял демона из одной из монахинь, сестры Мадлен, коий доставлял ей большие неприятности. Он составил описание сего экзорцизма, в 1612, в коем рассказывает, что начал проводить его как обычно, окропив монахиню святой водой и потребовав, дабы демон назвал свое имя и чин. Однако же он был удивлен, обнаружив, что сей бес, после того, как подтвердил, что он есть печально известный Бальберит (Balberith), покровительствующий ненависти, убийствам и проклятиям, оказался к тому же весьма словоохотливым. Бальберит предоставил изумленному Михаэлису план полной иерархии Ада, коя была темным зеркальным отражением ангельской иерархии Небес. Шестнадцать демонов из перечисленных им являлись одними из самых известных в демонологии – Баальзевув, Повелитель Мух, был их главой, в то время как Левиафан, Асмодей и Астарот стояли немного ниже на сей лестнице.

Хотя Бальберит назвал имена шестнадцати демонов, он открыто признал, что существует девять чинов демонов, от падших Серафимов до падших Ангелов. Данный перечень девяти чинов является перевернутым, подобно пятиконечной звезде, ибо в Средние века было известно, что существует девять чинов ангелов, от Серафимов до Ангелов. Иерархия Ада представляла собой пародию Небесной иерархии: вместо Бога, Коий превыше ангельских чинов, Дьявол был помещен на самое дно чинов демонических и пребывал в центре земли. Число девять – магическое число, ибо оно есть три раза по три, утроенная Троица, но оно играло роль магического числа еще до того, как Христиане указали на особое значение Троицы в своей символике. Имела место быть римская церемония во время проведения празднества Лемурии (9, 11 и 13 мая каждого года), предназначенная для умиротворения демонов или теней, называемых лемурами (lemurae). Римский писатель Овид говорит нам, что существовал обычай перекидывать девять черных бобов через головы тех, кого беспокоили такие тени, а также кричать на привидений девять раз, дабы они покинули дом. Твердо установившейся практикой было носить амулет для защиты от демонических сил ровно девять дней, и любители Шекспира должны помнить, что три ведьмы в «Макбете» готовили свое магическое варево с заклинанием, взывая три раза по три, что составляет девять, кое они явно полагали дьявольским числом. Быть может, сие символическое значение и является причиной, в соответствии с коей Мильтон утверждал, что, когда мятежные ангелы были низвергнуты с Небес, дабы стать первыми демонами, они падали вниз в течение полных девяти дней?

Примечания переводчика:

1. - В переводе с иврита «лилит» означает «ночная», а также – «неясыть» (сова). В Священном Писании это слово можно встретить в Ис 34:14, и интересно то, что почти во всех вариантах перевода Библии оно звучит по-разному: в Синодальном переводе «лилит» превратилась в «ночное привидение»: «...там будет отдыхать ночное привидение и находить себе покой». В греческой Септуагинте (и в согласном с ней Церковнославянском варианте) его перевели как «онокентавр» (получеловек-полуосел), в английской Библии короля Якова – «screech owl» (совка), а в латинской Вульгате – «ламия» (ведьма).

2.  - Точнее, incubare переводится как «лежать», «возлежать», «покоиться», «пребывать в неизменном состоянии». Слово «спать» не является его непосредственным значением, а скорее смысловой интерпретацией.

3. - Слово boshet с иврита обычно переводится как «стыд», «позор», «бесчестие».

4. - Весьма оригинальная идея автора. Большинством мнений на данный момент склоняется к тому, что имя Асмодей происходит от авестийского aeshma-daeva – «демон гнева» или «демон буйства». Ранее, в Зороастризме, он был известен как дэв Аэшма (daeva Aeshma), злой дух гнева и ярости. (В Индии дэвы действительно считались добрыми богами, но в Персии они – злые демоны.) Также существуют предположения, что имя его берет начало от еврейского shamad – «разрушать», или от персидского azmodan - «искушать».

5. - Вообще-то он голландский врач, большую часть жизни провел на границе Германии и Нидерландов, а во Франции лишь некоторое время работал. И фамилия его правильнее читается как «Вийер».

6. - Очередная оригинальная идея, приведенная автором книги. Обычно принято считать, что именование этого демона (на русском языке известного как Вельзевул) изначально исходит от еврейского Бааль зевув (בעל זבוב ), что прямо переводится как «Повелитель мух» (или, точнее, «Хозяин мухи»;  «зевув», или «звув» на иврите – муха).

© Фред Геттингс, из книги «Тайный символизм в оккультном искусстве»