Было это летом, когда в начале июля месяца поехали мы с коллегами музея в этнографическую экспедицию. Я сама не этнограф, но не прочь узнать что-то новое для себя, тем более о культуре предков, которая сохранилась еще в некоторых деревнях.
Так вот, отправилось нас трое в местечко, которое называлось Усолье. В наши задачи входило изучение фольклора, а точнее историй о нежити и нечисти, которые изобилуют в данной местности.

Поселились мы в доме одной одинокой старушки, которая поначалу с недоверием отнеслась к нам, но через пару часов, её не возможно было успокоить от расспросов и рассказов.
Усолье – местечко очень красивое, а вечером во время заката просто сердце может выпрыгнуть.
Я по своему типу сова и люблю гулять поздним вечером, тем более в деревне, где чистый воздух пропитанный стариной.

Хотя с самого начала баба Марья говорила, чтобы мы из избы не выходили после захода солнца, а очень хотелось, прямо тянуло на улицу после захода солнца.
Бабушка ложилась спать около девяти вечера и вставала с петухами. Одним вечером я не выдержала и отправилась гулять, когда все уже уснули, это было, примерно, около полуночи, как местные называют ведьмино время.

Выйдя на улицу, никого не застала, вся деревня уже спала, и ни в одной избе не горел свет. Я пошла в направлении леса, который располагался в двух-трех верстах от деревни.
Иду, смотрю на звездное небо, вдыхаю свежий воздух, одним словом наслаждаюсь ночью. Как только вышла за пределы деревни, увидела на дороге девушку, я остановилась, не ожидала в такое время повстречаться с местным населением.
Девушка пристально смотрела на меня и пошла по направлению ко мне, я стою и жду, что будет дальше.

Подошла и начала рыдать, говорит, как ей не повезло, бросили её, и осталась она одна, никому не нужна, и жить то она теперь не хочет.
Я стояла, смотрела и думала, чего это она мне рассказывает все, как будто мы с ней знакомы.

А девушка все не унималась, и говорила, и говорила, походу ей надоело, что я молчу и ничего не отвечаю, и переключилась на меня.
- Бросит он тебя, не знаешь, а он уже к другой ходит, которая красивая, что и сравнивать с тобой не стоит, - чуть ли не с надрывом прорыдала незнакомка.
Я тут не выдержала, развернулась и пошла обратно в деревню, а девка все не унималась и продолжала кричать ту же песню в след.

Дошла до дома с испорченным настроение, такое услышать о своем молодом человека, хотя понимаю, что это она со злости сказала, но все равно не приятно было это слышать.
Утром, когда девчонки ушли разговаривать с бабушками, а мы с бабушкой Марьей остались одни. Баба Марья вязала, я ей составила компанию, через некоторое время решилась спросить.

- Баба Марья, а почему по вечерам никто на улицу не выходит?
- Так жалица одолеет.
- А кто это?
- Давно это было. У Агафьи, что по соседству живет, была дочка и ладная, и не хромая. Полюбился её Гришка, статный парень, не пьющий, работящий. Хорошая пара была бы, если бы Гришкины родители не были бы против, не приглянулась им чем-то Марфа.
А тут и Красная горка пришла, возвели холм, положили на верх белый камень, все как предки делали. Гришка и Марфа вбежали на холм, встали на камень, да и объявили о свадьбе, что же тут делать родителям, против своей воли стали готовиться к свадьбе.
Время шло, уже и Троица прошла, приехала к нам в деревню молодуха, лекаркой работать, да никто к ней не ходил, своих знахарок хватало.
Да пошла молва, будто лекарка тайное знание ведает и людей обморочить может.
Приглянулся ей Гришка, так с того дня сам на себя не похож стал, на праздники Марфу не зовет, на улице не замечает.

Заподозрила Марфа неладное, пошла к Захаре, та и говорит, что Гришка полюбил другую. Вышла Марфа из избы, да и грех на себя большой взяла, лишила себя жизни, тело то потом у реки нашли.

Теперь нет ей покоя, ходит по ночам, рассказывает о своем горе и ничего её не интересует, кроме горя своего, а ежели заговорить с ней, так привяжется, только дедом напугать можно, боится она его.
- Разве не ушла её душа к дедам?
- Она ж, моя милая, не дожила, что ей положено было, и нет ей места там, пока не доживет, что причитается, вот и ходит людей беспокоит.
- Она может вред причинить?
- Может наговорить такого, что закрадутся в душу сомнения, и не отстанет, пока не убедится, что сомнения глубоко засели. Жалеть её нельзя, присосется так и высосет все из тебя.
- А правду она говорит?
- Да, что ты дочка, она хочет люд честной своими страданиями наделить. Такая уж она.
- И что делать, когда увидишь её.
- Чур! Чур! Пращур! А сноп ты видела? И отстанет сразу.

После такого разговора, я на улицу ночью ни ногой.
Так прошла неделя, отведенная на экспедицию, и мы поехали домой.
Уже в городе я узнала, что и мои коллеги встречались с жалицей, только не в этом году, а в прошлых экспедициях.
Так вот благополучно для меня прошло знакомство с нежитью жалицей.


Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/misticheskaya-proza/220/derevenskaya-zhalitsa/3881/