Среди своих соседей, русских и татар, марийцы слывут колдунами. В том числе, потому что часто обращаются к духам и богам по-марийски – когда выходят из дома, садятся в транспорт, готовятся к чем-нибудь важному. В глазах не марийцев это может выглядеть как опасная магия, и часто эта марийская практика становится поводом для конфликтов в не марийских семьях (“не бери ее в жены, она марийка, а значит, колдунья”, “все марийцы колдуны” – так матери говорят своим сыновьям или дочерям).

Бытовая магия и колдовство – тема, на которые марийцы не очень любят говорить. Это связано не только с запретами, но и с тем, что в марийской деревенской жизни понятия “магии” и “колдовства” работают иначе, чем за ее пределами – в городе, в массмедиа, “у русских”. Ежедневную практику мелких заговоров и просьб к духам сами марийцы считают молитвой, а не колдовством. Под словом “колдовство” они понимают, скорее, действия, направленные на причинение ущерба другому, и не уважают тех, кто, по их мнению, занимается колдовством. Ни одного человека, который бы признался в колдовстве, мы не встретили, однако многие марийцы говорили, что такие существуют.

В деревне Малая Тавра от бывшего участкового полицейского мы узнали, как родственники подозреваемых пытаются влиять на ход событий: подкидывают в кабинет маковые зерна или ветки трех деревьев – предметы, однозначно связанные с колдовством; передают задержанному одежду покойного родственника, в которой заключается особая сила. В деревне Нижний Бардым нам рассказали и о ”керемете” – специальном месте для колдовства, куда можно принести носильные вещи, чтобы причинить вред их хозяину.

В Андрейково мы узнали, что в четверг пасхальной недели – в тот самый день, когда покойники выходят с кладбищ, чтобы навестить родные дома – готовят “четверговую соль”. В отличие от православных, которые тоже делают в печке черную четверговую соль, марийская дословно переводится как “плевательная соль” – говоря магические слова, в нее нужно плевать.

Плевки для марийцев – это очень важно, и в колдовстве, и в защите. Плевок не делается, просто произносится “тфу-тфу-тфу”, – рассказали нам жители Андрейково. – Марийские плевки – очень сильная штука. Прочитали молитву – тфу-тфу-тфу, и вот она, плевковая соль. «Четверговая» – это адаптация для русских”.

Рассуждая о колдовстве, марийцы приводят разные версии его эволюции. Чаще всего говорят, что все колдуны уже умерли, и эта практика отошла. По другой версии, колдовство особенно расцвело после Великой Отечественной войны, когда в деревнях стало мало мужчин, и женщинам приходилось использовать магию, чтобы устраивать свою семейную жизнь. В целом, в колдовстве подозревают, как правило, женщин, а семейные отношения – самая популярная сфера его применения. С помощью заговоренных предметов, по мнению марийцев, можно отворожить и приворожить, и нам часто рассказывали о том, как разрушилась семья  из-за колдовских действий соперниц.


Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/mariyskaya-magiya/253/koldovstvo-ot-predkov-i-iz-televizora/2461/

Выгодно жить по Богу

Это человек, которого я любила, человек, от которого я родила троих детей, с которым прожила 25 лет. Да, конечно, он пил. …Я не могу объяснить, я не научный работник, но люди начинают как-то портить другим жизнь, понимаете, от зависти. Очень большой это грех, из семи грехов – зависть. Все нормальные люди завидуют: кто со злобой, кто поменьше, побольше. Он же помогал всем в деревне, у него трактор был, совхозный сначала. Как, говорит, я бабушкам не помогу? Мы сами мучились без трактора. Вот он им помогал. А тем, кто помогает, у нас в деревнях, что, вы думаете, дают? Конечно, выпить. Как-то не принято раньше было деньгами давать. Тут выпьешь, там выпьешь, там засасывает, там уже друзья. А если у тебя семья хорошая, все в порядке – пей-пей еще, нечего тебе жить как всем, полюбуемся. Кто его знает, чем они занимаются за спиной твоей. Плюют ли, что ли делают, не знаю, напоят ли, что ли. Не знаю.


Слюна, плевок – важный мотив колдовства. В традиционных рассказах она возникает, когда один житель деревни хочет сделать зло другому. 

Вот они пошли к бабушке. Она объяснила так. Женя, по-большому сходи, положи, туда крупу возьми с собой. Какую-то, я не помню, любую, может быть. Пойдешь к реке, иди к воде, помешай крупу со своим добром, чего-то сказать надо, и накорми реку, во! Накорми реку, отправь. И у него как рукой сняло. Буквально за несколько дней. 


“У нас многоэтажные дома”

Это есть в любом народе. И в православии встречаются те, которые вроде бы и крестятся, и в церковь ходят, и иконы дома у них стоят, но они занимаются колдовством. Мы должны видеть противоречие. Слава Богу, что у них дома есть икона. Бог им судья. Но хорошо, что икона, пусть оберегает их от всего.

Да прибегают не только марийцы – посмотрите телевизор, кого только там нет. Это самая древняя история, когда произошло разделение. И отделил Бог от Тьмы, понимаете. Когда свободное существо, духовное, решило что-то сделать против воли Божьей – мы знаем, что это первый ангел Денница – вот с этого и началось отделение Света от Тьмы. Потому что естественно, если ты идешь против Бога, ты оказываешься на теневой стороне… Ведь, ангелы бессмертны, они до сих пор – мы их называем Ангелы Тьмы – они себе в каждом поколении находят сообщников, прельщают людей своими лживыми дарами и обещают им всяческую помощь. Люди на это покупаются, вроде бы что-то начинает получаться, но я не видел ни одного счастливого колдуна. Все они уходят с большим трудом из жизни и с тяжелейшей душой.


“Противоречие”. Для отца Андрея, как и для марийских картов, реальность колдовства неоспорима. Другое дело – что оно, по его мнению, противоречит праведному пути.


Покормить реку

Дом был заколдован. Мы месяц с акафистом только заходили. И Владыке я сразу сказал: «Владыка, дом заколдован». Его никто не покупал. И когда я отрывал плинтуса, там были яйца: плинтус отрываешь – там яйцо, причем, свежее, вытекает прямо из-под плинтуса. И по всему огороду яйца разбросаны.


В общем, зашли, молебен отслужили, освятили и акафист просто каждый день, только с акафистом заходим. То, что он заговоренный был – это точно. И сами хозяева говорили: «Он заговоренный. Что-то найдешь – не бери. Зови нас, мы сами возьмем». Денежки какие-нибудь, предметы. Но понятно-же, что всего не учтешь. Ну, вот помолились, Владыка здесь был, тоже помолился, все помолились и месяц или два без акафиста не заходили. Акафист Киприану и Иустине. Киприан сам был жутким отшельником, хотел околдовать Иустину, чтобы она вышла замуж – заказ у него был – за юношу. Кончилось все тем, что он сам покрестился, хотя епископ его страшно боялся. И теперь от колдовства, сглаза – Киприан и Иустина.

“Заговоренный”. Отец Александр не только не сомневается в силе колдовства, но и ощущает ее на себе. В этом нет никакого противоречия с христианством, что хорошо показывает популярное среди местных миссионеров житие Киприана. Святого Киприана с детства готовили стать жрецом и научили колдовству – вплоть до “вызывания мертвецов из могил”. Однако, как сообщает житие, его языческие бесы оказались слабее силы Христа, в результате чего он принял христианство и мученически умер.

На самом деле, если Господу угодно, никто тебя не околдует. И ты уже говоришь-то как – Господи, помоги по моим грехам, потому что если есть дыры, то туда уже бесы лезут, если нет дыр, так ведь они ж не подойдут. А дыры какие: гордыня, своеволие, лицемерие. Все это крючочки, за которые тебя дергают. Исповедуйся, причащайся, и никакая бесовская сила ничего тебе не сделает, не страшна… Вот он смысл миссионерства – народ просветить, привести к Богу единому, что это, даже с житейской точки зрения, просто выгодно. Выгодно жить так, по Богу…