Знахарь

[Фрау Марта]

Знахарь — это человек, обладающий магическим знанием и использующий его для лечения людей и скота, охраны от колдовства, отвращения градовых туч, прорицания судьбы и в других важных для человека случаях.

В отличие от колдунов и ведьм, знахари не прибегают к помощи нечистой силы, а используют силу заговоров, растений, воды и других предметов, обладающих, по народным поверьям, сверхъестественной силой. Отношение к знахарству двойственное: одни считают, что знахарь действует от имени Бога, другие — что знахарю, как и колдуну, помогает нечистая сила, но знахарь не отрекается от Бога. Знахарское знание, как и знание колдуна, греховно, оно не дает знахарю умереть, поэтому это знание необходимо перед смертью передать другому. В народе знахарство, как и колдовство, часто приписывается тем, кто владеет ремеслом: повитухе, кузнецу, пастуху, пасечнику, музыканту, мельнику.

Различные местные названия подчеркивают необычные способности таких людей. Знахарь — это тот, кто обладает магическим знанием (русское знахарь , украинское знахiр , белорусское знахар ), тот, кто умеет ворожить (русское ворожейка , украинское ворожильник, ворожiлля ), тот, кто просто лечит (русское ладильщица, лекарка, лечейка ), а также тот, кто лечит с помощью чтения заговоров: русское и белорусское шептун, шептуха , украинское примiвник (от примiвка «заговор»). О знахаре часто говорят, что он знает, бабит, ладит, шепчет . А иногда их называют просто: бабка, дед . На Русском Севере о таких людях говорят, что они «со знатьем», что они «знают».

В течение многих веков знахарь заменял крестьянам врача, а знахарка-повитуха — акушерку. В средневековой Руси проповедники — без особого, впрочем, успеха — пытались отучить своих прихожан пользоваться услугами знахарей. В слове Св. Кирилла «О злых духах» читаем: «А мы ныне, когда хоть немного заболеем, или жена, или дети, то, оставив Бога, ищем проклятых баб чародейниц, наузов и слов прелестных слушаем». Св. Кирилл осуждает и приемы лечения знахарей: баба «начнет на детей наузы (узлы, завязанные с приговором) класть, измерять ребенка, плюя на землю, беса проклинать, врачуя детей». Кстати, кое-где и до сих пор ничего не изменилось. Из записок земских врачей XIX века нам известно настороженное, а часто враждебное отношение крестьян к дипломированным врачам. Народ предпочитал обращаться к знахарям, полагая, что врачи умеют лечить только «господские» болезни, а в болезнях простых людей ничего не смыслят. Известны случаи, когда во время эпидемий крестьяне убивали врачей, обвиняя их в распространении заразы, но полностью доверяли советам знахарей.


Знахарь лечит заговором, основанным на обращении к Богу, святым и добрым силам природы. Заговор он произносит непосредственно над больным или наговаривает на различные продукты: воду, водку, соль, хлеб, чеснок, которые затем дает съесть или выпить больному, или предметы, которыми обтирает или обмывает больное место. Знахарь применяет и лекарственные травы, отвары и настои из них; а также предметы, которым приписывается магическая сила: землю, «громовую стрелу» — кремень продолговатой формы, щепку от дерева, разбитого громом, нож и другие острые орудия; освященные предметы, святую воду, пасхальную скатерть и многое другое. Знахарские приемы — отдельный огромный пласт традиционной культуры, называемый народной медициной.

Знахарь знает, какое время суток подходит для лечения той или иной болезни: ночью лечили ревматическую болезнь «утин», до восхода солнца — «ночницы», змеиный укус — в тот же день, когда человек был укушен, до захода солнца. Место лечения также зависит от характера заболевания: болезни, случившиеся от испуга, — около текущей воды, например, у реки; на перекрестке; возле деревьев, не дающих плодов, — вербы, липы, тополя и пр.; детские болезни — на пороге дома, в бане, на меже или в курятнике. Места для лечения выбирают по принципу подобия — больного «летучим огнем» (струпьями на лице) знахарь выводит на улицу и дожидается первого зажженного в деревне огня. Белорусы лечат трясцу (лихорадку) возле осины, так как она вечно трясется.

Знахарь лечит и людей, и скот, но главное в его практике — это болезни, полученные в результате колдовства: порчи, сглаза, оговора, испуга, соприкосновения с потусторонним миром или вселения в человека нечистой силы:

"Дочке было четыре года, ее соседка сглазила. Только она на улицу вышла, как заревела нечеловеческим голосом, вся похудела, извивается. Знахарка пришла, водичкой умыла лицо, руки и говорит: «Раба Божия (знахарка называет свое имя) мою-смываю нехорошие слова с рабы Божьей Анны». Потом в воду соли бросила, дверные ручки этой водой вымыла до самой входной двери, воду с порога выплеснула и сказала: «Откуда все пришло, туда пусть и уйдет».

Падучую болезнь у нас называли припадошной. Детей-то лечили тоже бабки. Вот один случай я знаю такой. Один ребенок упал на пол, и его вот как трясет. Бабка пришла, рубашку разорвала с него, в подпол сходила, деревянным клином забила в землю. Надо забивать в такое место, чтобы больше не шевелить. И все. Больше ни разу не было. Вот уже сейчас за семьдесят ему, а больше ни разу не было.

Часто знахарь специализируется на лечении какой-либо одной болезни: зубной боли, детской бессонницы, змеиного укуса. Вот как рассказывают о знахарях в Полесье и на Русском Севере.

"Дети маленькие, так не перестанут спать — ревут и ревут, плохо спят. Надо идти старушку искать. Старушка придет, что-то пошепчет на растительное масло. У печки стоит, что-то шепчет и сплевывает, а потом этим маслом мазали ребенка. Или на свеклу шепчут, на свекольный сок. А если слова не подойдут, так ребенок еще больше ревет. Тут скорее вымыть его надо, и пойдут другую старушку искать. А слова могут не подойти. Кровь не такая. Если к светлому ребенку — нужно чтобы шептала светлая женщина, а если темный ребенок, то темноволосая женщина.

Я была небольшая, во второй класс, наверное, ходила. У меня так заболел зуб, я залезла на печку. И вот пришел один старичок, попросился ночевать. Родители говорят: «Ночуй, мало места что ли». Он остался, а они говорят: «Давай, садись с нами ужинать». Посадили его ужинать, а я всхлипываю на печке. А он говорит: «Где-то у вас кто-то плачет». — «Да у дочки, — говорят, — зубы болят, лежит на печке, ужинать не идет». Ну, он вышел из-за стола, говорит: «Слезай давай с печки». Я слезла, пошли мы с ним в сени. «Вставай, — говорит, — ногой на порог». Я встала. Он тихо говорил, я не слышала. Потом сказал: «Плюй на порог». Я раза три плюнула — все, мой зуб перестал. Я потом несколько лет и не чувствовала ничего. Сейчас нету таких знахарей, зуб не заговорить никому".

Знахарь умеет находить пропавшие или украденные вещи, заблудившийся и уворованный скот, а также указывать на вора; охранять скот от порчи на весь пастбищный сезон, останавливать падеж скота.


Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/drugie/154/znakharb/2029/

[Фрау Марта]

Есть такие старухи, что ладят. А как они ладят, кто их знает, слова они не скажут. Вот у нас две коровы пропало, овцы гибли, коровы — кто-то портил. А потом мы разговорились с племянницей, она говорит: «Есть старушка, она хорошо ладит». Ну, мы с ней пошли к этой старушке. Она мне и говорит: «Знаешь, Яковлевна, я тебе ничего не скажу, ты только хозяйке скажи, пусть она положит по двадцать копеек в хлеву в каждый угол. А слов я тебе не скажу. Я спущу их по ветру, и слова эти придут к вам». Я пришла и сказала дочери, она так и сделала. Коровы перестали гибнуть.

У отца корова заболела да овца околела. Так каждый год и умирали. Отец и пошел к старичку, который много знал. «Копай, — говорит, — в хлеву, как войдешь, так в правом углу от руки, копай до земли и найдешь. Весь навоз вынеси и сожги». И нашли бутылку запечатану с водой, в кульке собачьи, человечьи и овечьи испражнения и птичьи перья заложены. Старичок приказал сжечь и сказать: «Откуда пришло, туда и ступай». И все нормально стало на дворе. Раз порча была сделана, так и помирали. Были злые люди.

Теперь-то вывелись, а раньше-то были знахари, по-худому знали и по-хорошему. По-худому — если человеку надо вред сделать, чтобы скотина не велась, тоже сделают что-нибудь. Тут старик мне рассказывал один: то кони у нас велись, играли, а тут не успеем лошадь завести, немного пройдет времени — конь падает. А там, на побережье Архангельской области были особые знахари. Тот знахарь пришел, поглядел, говорит — у вас тут что-то неладно. Пришли — а там, во дворе кость была закопана. Ну вот, кость выкопали со словами, наверное, и стали вестись кони.

Вот тут у нас жила старушка, она знала… Вот бывает, что корова не ходит на пастбище, так эта старушка ладила. Я к ней сама ходила. Телушка у меня не ходила на пастбище. Так я три утрени ходила к старушке. Она выходила на быстрину, где самое быстрое течение реки, на середину почти. Она выйдет, на быстрину встанет, чтобы течение было ей навстречу. Так встанет на коленки и сама говорит, говорит. И долго она стоит, а я на берегу стою. На третий день я пришла, она говорит: «Пойдешь домой, дойдешь до первого кустика, выломай ветку и вставь в тот же кустик. Но не оборачивайся обратно, беги домой и не оборачивайся». Я так сделала, и стала ходить телушка на пастбище.

Знахари обезвреживают заломы, сделанные колдунами в поле, на что есть особые приемы.

"Дед Шваркун был. Он такой дед, что его вся деревня знает. Ему Паша, жена кузнеца, холстину дала да водку ставила, чтобы он ей залом заговорил. А то Васиха, вдова солдатская, Паше залом заломила.

Заломила, а сама померла. А все Шваркун, ей-Богу! Пашина кума за грибами ходила. Поутру идет она по меже около Пашиной десятины, а рожь сама ходуном ходит. Она подошла, глянула — а Васиха там сидит и волосы распустила, в одной рубахе, она залом так и ломит и смотрит быстрым глазом. А девушка как побежит к Паше: «Кумонька моя родная, не ходи жать, тебе Васиха залом заломила». Так Паша аж взвыла, ведь жать время. А Шваркун заговорил рожь, да и ничего. А Васиха недельку пожила, померла да и все тут. А он не дурным делом, а все святым словом заговаривает. Со слов Шваркуна залом нужно заговаривать так. Возьми образ Николы Чудотворца, ступай в рожь, рано, до солнца, а как солнце взойдет, ты к закату встань, да на образ гляди и заговор говори: «Николай Чудотворец и Святой Божий! И помилуй нас от худого, от лихого, от злого. Николай святой по межам ходит да рожь растит по теплым ночам, по утренним зорям, а лихой человек по межам ходил да залом ломил по теплым ночам, по холодным росам. А пошли ему, Боже, на смерть, на болезнь, на куту лежать, ему хлеба не есть, воды не пить, а в могиле быть. А рабе Прасковье здоровой быть, Николаю святому молебен служить».

Знахари, как и колдуны, предсказывают будущее, гадая на картах, на бобах, воде. Могли показать на воде, кто сглазил человека.

"Мама рассказывала быль. Раньше овсяная была мука. В воду наболтают, получалась такая болтушка. Вот одна сделала такую болтушку на воде, которой обмывали покойника, и напоила женщину после родов, и та заболела. Говорит: я лежала, ничего не понимала. Муж повез ее к знатку, к знахарю. Он-то и говорит: «Истопи баню». В первый день он намыл с приговорами. Говорит ей: «Ложись на печку». А мужу: «Не будите. Сколько может, столько пусть и спит». И три раза он мыл в бане. Знахарь сказал: «Если не будете мстить, я вам покажу, кто сделал такое». Наливает воду в блюдце большое. Они наклонились над блюдцем, он их накрыл, свечку поставил сбоку. И в этой воде они увидели эту тетку, как она воду, которой покойника мыли, льет в бутылки и кладет муку в чашку. Они приехали домой. А женщина, которая роженицу испортила, каждый день к их дому приходила, у дома падет и катается, и плачет, и ревет, и просит прощенья. Пока роженица ей не сказала: «Бог простит», не могла уйти".

Знахари, наравне с колдунами, привораживают девушкам женихов, охраняют молодых на свадьбе от порчи. Вот рассказ белорусской знахарки, записанный в XIX веке.

"На свадьбу лиходеи всегда зарятся, и они всякую свадьбу разведут. Ну, меня и просят: «Поди, бабонька, на помогу!» А чем помочь, у меня всегда есть. Когда гроза бывает и в дерево бьет, то в том дереве стрелка бывает от грозы, и через три года эта стрелка выходит. Она такая маленькая, а надо примечать — какое дерево небесной грозой побито, около того дерева через три года стрелка упадет. Одна у меня есть. Вот если какую свадьбу закрепить надо, я пойду в ту избу, а стрелку за пазухой держу. Как жених с невестой отвернутся, я в руке стрелку держу да их и обведу, они и не чуют, а теперь их и не разведешь. Да потом воду нашепчу, стрелку в нее положу, она полежит, я ее выну, они воду выпьют, а я заговор скажу, и крепко будет. А заговор такой: «Иван великий воин! Не боишься ты ни лиходея, ни супостата, помоги рабу Василию и рабе Матрене, чтобы они повенчались не на муку, не на горе, не в лихой час, а в добрый час, на радость, на веселье, и чтобы не боялись они ни колдунов, ни колдуниц, ни еретиков, ни еретиц, сожги колдунов, сожги колдуниц каменной стрелой, огнем небесным, чтобы они не бросались, не кидались, на свадебку не зарились».

Знахарь умеет уничтожать вредных насекомых и мышей в доме, защищать посевы от вредителей, обеспечивать удачу рыбакам и охотникам. Вот, например, как выводили клопов.

[Фрау Марта]

Были старушки, клопов выводили, у кого клопы были. Вот мы в одной деревне жили, у нас клопы были. К нам пришла знахарка, так она велела найти кол, обломанный кол из загородки и чеку от телеги. Так надо эту чеку не вынуть из колеса, а найти на дороге. И кол. Так старуха велела. Она приходила и делала. А что она говорила, я не знаю. Она на этот кол и чеку наговаривала. Потом их клали в подпечье, под печку клали.

В отличие от ведьм и колдунов, чье знание может быть как врожденным, так и приобретенным, знахарское мастерство всегда приобретается. Обычно опытный знахарь обучает начинающего, и в этом знахарство близко к ремеслу [180]. Знахарству может обучиться любой, но чаще оно передается «по крови» — от матери к дочери, внучке, правнучке, а если у женщины нет дочерей, — то к снохе. Знахарь передает знание перед смертью или когда решит перестать лечить, потому что с передачей знания другому лицу сам знахарь теряет его. Знание передается от старшего к младшему, иначе оно потеряет силу, при передаче старая знахарка пристально смотрит молодой в глаза [181].

Знахарство считается женским занятием, но знахарем может быть и мужчина, преимущественно холостой. Лучшими знахарками считаются «чистые» женщины — одинокие, либо вдовы. По северорусским представлениям, знахарскую мощь имеет тот, у кого целы все зубы. Иногда знахарство приписывается людям другой национальности, так украинцы считают знахарями русских, а русские — угро-финнов.

Впрочем, кое-где считают, что знахарями становятся люди, соприкоснувшиеся с потусторонним миром: украденные лешим, перезимовавшие под землей со змеями, получившие знание от странников, нищих, юродивых, съевшие мясо змеи. Внешне знахари ничем не отличаются от обычных людей.


©

[Элина Зорич]

Ворожей, ворожец, воржец, ворожбей, ворожбит, ворожник, ворожея, ворожея, ворожбейка, ворожбитка, ворожейка — колдун, ведун; знахарь; гадальщик, колдунья, ведунья; знахарка; гадальщица.

«Ворожбиту грош, а больному тож» (Пск.); «Есть-когда воржец перед смертью сдаст свое художество другому-кому желающему, то тело его лежит в земле спокойно и гниет; а есть-когда не сдает, то тело его не гниет и в тело его вселяется Дьявол и является людям и стращает» (Урал); «Говорили, ворожбеи могут собачью свадьбу сделать» (Новг.); «Стада крестьянские пасутся „в лисях“; но они ограждены от жадного до них лесовика „отпуском“. Пастух получает отпуск от ворожника» (Олон.); «В лесу жил старик и он ворожил, ворожей был» (Свердл.); «Все колдуны и колдуньи, все воржецы и ворожейки, все, значит, люди с прибылью» (Урал); «Ворожеи и гадальщицы наживались прежде свои ремеслом» (Сарат.); «Хорошо жить, у кого бабушка ворожит, а у нас две, да не колдуют» (Нижегор.).

Ворожеем, ворожеей могут именоваться люди, вообще занимающиеся колдовством (колдун, ведун, ведуница, колдунья и т. п.), и те из них, кто специализируется на ворожбе как на гадании с целью узнать прошлое или будущее, открыть источник несчастий, порчи, потерь. Соответственно, «ворожить» означает и «заговаривать, пускать порчу, знахарить, шептать, колдовать», и «гадать, угадывать».

В поверьях уральских крестьян воржец (ворожец) — колдун, заключивший договор с нечистой силой; воржецу Федору черти-помощники цепляют на удочку белуг, насаживают на багор сомов: «Посмотрите-ка, при нас-то он ни одного сома не пымат, а без нас-то за глазьями, чертову гибель таскат… Знамо, черти ему на багор сажают. Так и было решено: ворожец, да ворожец Федор Попов» <Железнов, 1910>.

Ворожат иногда и обычные люди: в засуху, после молебна Илье, молодежь начинала обливать друг друга водой («ворожить дождь») (Забайк.) <Болонев, 1978>.

«Обыкновенно к ворожцу обращались для указания потерь. Ворожец иногда занимался и лечением через нашептывание, заговоры» (Казан., Вятск., Перм.).

Надеясь отыскать вора и украденное, жители Пермской губернии «призывают ворожею, которая, поворожив бобами или чем-либо другим, будто бы угадывает, где находится потерянная вещь, и в особенности в подобных случаях заменяют ворожей женщины, одержимые порчей, в которых будто бы посаженная порча угадывает, что кто украл и где находятся потерянные вещи».

Распознавание будущего и прошлого традиционно было одним из основных занятий ворожеи. По сообщению из Саратовской губернии, «жила здесь в старое время Мавра „гадатель“, ворожила она на бобах, орехах, картах, воде, решете и зеркале, гадала она ночью в бане, куда собирались к ней девушки узнать о своем будущем и суженом; платили они ей хлебом, яйцами и деньгами; таким образом Мавра нажила себе хорошие деньги и по смерти ее коленские жители нашли и захватили двадцать фунтов червонцев. Ее помнили старожилы уже старухой шестидесяти пяти лет, крепостной помещика Рахманина, а родом считают из Киева, этой отчизны ведьм» <Минх, 1890>.

В судебных делах приказов XVII в. встречаем упоминание о московской слепой ворожее Ульянке и о суздальской знахарке бабе Дарьице, которая «на блюде ворожит и на соль смотрит» и прославилась удачным предсказанием исхода болезней. «Постоянно обращались к ее искусству при пропажах и кражах. <…> В виду большой популярности ворожеи, ей нередко предлагали вопросы тонкого свойства клиенты, мечтавшие об удаче на политическом поприще и о придворной карьере. Федору Толочанову она, например, предсказала, что быть ему при государской милости не на много, а быть ему в ссылке». Не меньшей известностью пользовалась татарка-ворожея, жившая в 1630 г. на Лебедяни «и отличавшаяся большим искусством в ворожбе по рукам».

Из тех же судебных дел очевидно, что в XVII в. распространенным было «гадание на воде, в которую предварительно опускался крест. В одном документе упоминается ворожея, жившая в г. Угличе на посаде, и к ней „приходят <…> многие люди ворожить о розных делах, и та де женка ворожит, кладет крест в воду, и крестом в воде поворачивает, и, смотря на крест, угадывает, а крест де поклонной, медный“» <Черепнин, 1929>.

В середине XIX в. «самые обыкновенные способы ворожбы в селах следующие: на решете, на воске и на воде, а только ворожеи и редко знахарки имеют способность заговаривать и привораживать, чему безусловно верят все крестьяне» (Пенз.)

Отношение к умеющим ворожить было двояким, сочетавшим уважение и страх: «Хорошо тому жить, кому бабушка ворожит»; но: «Острожка лучше ворожки» <Даль, 1880>.

В Курской губернии о запоздалых хлопотах с насмешкой говорили: «Тады бабка ворожить стала, как хлеба не стало».


Власова Марина. Энциклопедия русских суеверий

[Элина Зорич]

Знат (знатец, знатка, знаткий, знаткой, знатливый, знатник, знатник, знаток) — колдун, ведун; знахарь. Знатка (знаткая) — колдунья; знахарка.

"Ён большой знатец" (Смол.); "Знаткая-то мать была у него" (Ср. Урал); "Кто знатной, тот и пускал порчу" (Том.); "Корова заболела – пошли к знатоку" (Волог.); "Подле свата сидит знаток, так называемый колдун" (Арх.).

"Знающего человека" (знатка, знатока) крестьяне опасались как наделенного многими силами, знаниями, умеющего "портить", но обращались к знатоку при необходимости "отвести" порчу. Знатока старались пригласить на свадьбу: "В старину чертознаев приглашали на свадьбу, садили на почетное место, угощали и дарили, чтоб он не только сам чего-либо не надековался (не "испортил")... но не попустил бы и другого знаткого человека, такого же себе под шерсть, что-либо изладить на покась (испакостить)" (Перм.).

Знатоком именовали и дружку на свадьбе, на роль которого часто приглашали знахаря, "знающего человека" (Арх., Онеж.).

М. Власова. Новая абевега русских суеверий. Иллюстрированный словарь 1995 г.

[Элина Зорич]

Знахари-шептуны

В деревенском быту все еще продолжают смешивать знахарей, знахарок и ворожей с чародеями, то есть колдунами и колдуньями. Это делается по вековечной привычке во всем необычном подозревать сверхъестественное и по простодушной вере, что во всем, не поддающемся нашему разумению, несомненно, должно быть участие и работа таинственных сил, хотя бы и не злобных. Сами знахари, своими приемами врачевания и требованием при этом особенной или странной обстановки поддерживают это заблуждение. Это происходит не столько из-за корысти, сколько по глубокому убеждению, что иначе действовать нельзя, что так повелось искони, и что очень мудрено довериться силе целебных снадобий, если они не наговорены заранее или не нашептаны тут же на глазах больного, так как главная сила врачевания заключается в словах заговора, а снадобья служат лишь успокоительным и вспомогательным средством. Поэтому-то и зовут знахарей "шептунами", именно за те "заговоры" или таинственные слова, которые шепчутся над больным или над снадобьем. Заговоры воспринимаются или изустно от родителей, или из письменных записей, в изобилии распространенных среди грамотного сельского населения под названием "цветников", "травников" и "лечебников". Произносятся они полушепотом, с целью, чтобы не услышал непосвященный человек (иначе заговоры не имеют никакого значения) и чтобы остались они неотъемлемой собственностью одних только знахарей…

Главное отличие между колдунами и знахарями состоит в том, что первые скрываются от людей и стараются окутать свое ремесло непроницаемой тайной. Знахари же работают в открытую, и без креста и молитвы не приступают к делу: даже целебные заговоры их, в основе своей, состоят из молитвенных обращений к Богу и святым угодникам, как целителям. Правда, знахари тоже нашептывают тайно, вполголоса, но зато открыто и смело действуют: "Встанет раб Божий благословясь и перекрестясь, умоется свежей водой, утрется чистым полотном, выйдет из избы к дверям, из ворот к воротам, выступит под восточную сторону, где стоит храм Введения Пресвятой Богородицы, подойдет поближе, поклонится пониже, попросит смотреть лестно, и повсеместно, и повсечасно". Колдун действует зачастую по вдохновению: разрешает себе выдумку своих приемов, лишь бы они казались внушительными и даже устрашали. Он выжидает и ищет случаев показать себя в возможно импонирующей обстановке, хотя бы и с растрепанными волосами и со всклокоченной бородой. Знахарь же идет торной дорожкой и боится оступиться: он говорит по-ученому, как по-писаному, придерживаясь "цветника", или как наставлял его покойничек-батюшка.

У знахаря — не "черное слово", рассчитанное всегда на зло и беду, а везде "крест-креститель, крест — красота церковная, крест вселенный — дьяволу устрашение, человеку спасение". (Крест опускают даже в воду перед тем, как задумают наговаривать ее таинственными словами заговора, и, таким образом, вводят в нее могущественную целебную силу.) У знахаря на дверях замка не висит; входная дверь открывается свободно; теплая и чистая изба с выскобленными стенами отдает запахом сушеных трав, которыми увешаны стены; все на виду, и лишь только перед тем как начать пользовать, знахарь уходит за перегородку Богу помолиться, снадобье приготовить: и тогда оттуда доносятся шепоты и вздохи. Выговаривая себе всегда малую плату (копеек пять-десять), знахарь говорит, что берет деньги Богу на свечку, а чаще довольствуется тем количеством яичек от домашних кур, какое принесут, а то так и ничего не возьмет и, отказываясь, скажет: "Дело божеское — за что тут брать?" Впрочем, плата, даваемая знахарям, не считается зазорной — главным образом, потому, что ей оценивается лишь знание и искусство, а не волшебство и чародейство. К тому же знахарь немало трудится около своих пациентов, так как крестьяне не обращаются к нему по пустякам, а лишь в серьезных случаях. Прежде чем больной пришел за советом, он уже попользовался домашними средствами: ложился на горячую печь животом, накрывали его с головой всем, что находили под рукой теплого и овчинного; водили в баню и на полке околачивали вениками до голых прутьев, натирали тертой редькой, дегтем, салом, скипидаром, поили квасом с солью, словом — все делали, и теперь пришли к знахарю, догадавшись, что приключилась болезнь не от простой "притки", то есть легкого нечаянного припадка, а прямо-таки от "уроков", лихой порчи, или злого насыла, напуска, наговора и чар. Теперь и надо раскинуть умом, потрудиться отгадать, откуда взялась эта порча и каким путем вошла в белое тело, в ретивое сердце?..

От какой бы из причин ни приключилась болезнь человеку, знахарь, как и весь деревенский русский мир, глубоко убежден, что всякая болезнь есть живое существо. С нею можно разговаривать, обращаться к ней с просьбами или приказаниями о выходе вон, спрашивать, требовать ответов (не говоря уже о таких, например, болезнях, как кликушество). Бывают случаи, когда болезни даже олицетворяются. Так самый распространенный недуг, сопровождающийся ознобом и жаром, и известный под общим именем лихорадки, есть не что иное, как одна из двенадцати дочерей библейского царя Ирода (а по другим сведениям, их 14). Знахарь умеет распознать, какая именно в данном случае овладела его пациентом: одна ли, например, ломовая или трепуха, или две вместе. Он определяет, которая из них послабее, положим, знобуха или гнетучка, чтобы именно с такою-то и начать борьбу. Больной и сам умеет подсказать, гноевая ли это (если лихорадка напала в то время, когда свозили навоз в поле), или подтынница (если болезнь началась, когда усталым он свалился под изгородь в лугах и заснул на мокрой траве)…

Бесконечное разнообразие знахарских приемов и способов врачевания, составляющее целую науку народной медицины, сводится, в конце концов, к лечению травами. Как лечат знахари — это предмет особого исследования. Нам же остается досказать о том положении, какое занимают знахари и знахарки в деревенской среде, в качестве людей, лишь заподозренных в сношениях с нечистою силою, но отнюдь не продавших ей свою душу. Хотя житейская мудрость и велит не обвинять никого без улики, но житейская практика показывает другое, и на обвинение знахарей деревенский люд не скупится. Так, например, ночью знахарям нельзя даже зажечь огонь в избе или продержать его дольше других без того, чтобы соседи не подумали, что знахарь готовит зелье, а нечистый ему помогает. Но, живя на положении подозреваемых, знахари, тем не менее, пользуются большим уважением в своей среде.

С. Максимов

[Элина Зорич]

Знахарь, знахарка — человек, обладающий сверхъестественным, магическим знанием и использующий его для лечения людей и скота, охраны от колдовства, отвращения градовых туч, прорицания судьбы и под.

Статус знахаря
Обладание магическим знанием ставит фигуру знахаря и знахарки в один ряд с другими "знающими" людьми, прежде всего колдуном и ведьмой. Но в отличие от них знахарь, как правило, не имеет контакта с нечистой силой, а использует силу заговоров, растений, воды и других предметов, наделенных в народной традиции высокой сакральностью. В народном сознании знахарство часто сближается с ремеслом, что объединяет знахаря с повитухой, кузнецом, пастухом, пасечником, музыкантом, мельником и др. обладателями профессионального знания.

Отношение к знахарству
Отношение к знахарству двойственное: в одних случаях считается, что знахарь действует от имени Бога, в других — что знахарь, как и колдун, действует с помощью нечистой силы, но, в отличие от колдуна, не отрекается от Бога. Знахарское знание, как и знание колдуна, греховно (рус., болг.), оно не дает знахарю умереть, поэтому это знание необходимо перед смертью передать другому (о,слав.).

Наименования
В основе наименований знахаря лежат номинации по его главным функциям — обладать магическим знанием: знахарь (рус.), знахір (укр.), знахар (бел.), знахарка (рус., бел.); ворожить: ворожейка (с.рус.), ворожильник (з.укр.), ворожілая (з.укр.), вражалица (болг.); лечить людей: ладильщица (рус.), лекарка, лечейка (рус.), врачка (болг.), а также по основному способу воздействия на пациента с помощью чтения заговоров: шоптун (с.рус.), шептун, шептуха (бел.), примiвник (з.укр.), баїльник (з.укр.), баjач, бахорник (серб.), баячка, (болг.) и др. Часто знахаря называют: бабка (в.слав.), баба (пол.), дед (рус.). Сакральный статус знахаря отражен в названиях с корнем bog-: бог (укр.), boh (морав.). Знахарка, лечащая с помощью трав, называется травница (рус.), билярка (болг.), тот, кто лечит от укуса змей — гадер, гадерка (з.укр.). Принадлежность человека к знахарству часто определяется глаголами: знает, бабит, ладит, шопчет (рус.), шэпчэ (полес.) или формулами типа "со знатьем" (с.рус.).

Двойственность образа знахаря отразилась в его названиях, которые могут обозначать также и колдуна, ср. однокоренные лексемы типа: знахарь — рус. "знахарь", полес. "колдун", с.рус. знаток "знахарь", "колдун", укр. варажбіт "знахарь", "колдун", пол. саrоvnік "знахарь", рус. чаровник "колдун" и др. а также в обозначениях магических действий: морав. bohovat "помогать людям, предсказывать", укр. боговати "колдовать".

Функции
Знахарь лечил все болезни людей и скота, но основой его практики были болезни, полученные в результате колдовства — порчи, сглаза, оговора и пр. (о.слав.); испуга; соприкосновения с потусторонним миром (например, после прохождения по месту, где танцевали вилы (ю.слав.) или вселения в человека нечистой сильг (см. Кликушество), например, эпилепсия. Часто знахарь специализировался на лечении какой-либо одной болезни: зубной боли, детской бессонницы, змеиного укуса и пр.

Знахарь находил пропавшие или украденные вещи, заблудившийся и уворованный скот, а также указывал на вора (в.слав.); предохранял скот от порчи на весь пастбищный сезон (в.слав., а.слав.), останавливал падеж скота (рус.), обезвреживал заломы (в.слав.); предсказывал будущее, гадая на картах, на бобах, воде (о.слав.), по звездам (пол.); привораживал девушкам женихов (рус.), охранял молодых на свадьбе от порчи (в.слав.), уничтожал вредных насекомых и мышей в доме (рус.), защищал посевы от вредителей (укр.), отгонял градовые тучи (словац.), обеспечивал удачную рыбную ловлю и охоту (с.рус.). Знахарь мог разговаривать с мертвыми, видеть "тот свет" (болг.).

Отличие от ведьм и колдунов
В отличие от знания ведьм и колдунов, которое может быть как врожденным, так и приобретенным, знахарское мастерство всегда при обретается (о.слав.). Обычно опытный знахарь обучает начинающего, и в этом знахарство сближается с ремеслом (о.слав,). Знахарству может обучиться любой человек (о.слав.), но часто оно передается "по крови", т. е. по наследству — от матери к дочери, внучке, правнучке (з.укр., серб., болг.), а если у женщины нет дочерей, знание можно передать снохе (с.рус., серб., болг.). Знахарь передает знание перед смертью или когда перестает лечить, т. к. с передачей знания другому лицу сам знахарь теряет его (о.слав.). Знание передается от старшего к младшему, иначе оно потеряет силу (в.слав., болг.); при этом старая знахарка плюет в рот молодой (болг.) или пристально смотрит ей в глаза (с.рус., бел.). Знахарство передается девочке, у которой еще нет месячных (серб.), мальчику лет десяти (пол.), девушке до замужества, чтобы во время венчания она "обвенчалась" со своим знахарством: во время венчания молодая должна произнести про себя все известные ей заговоры или держать в кармане бумагу с написанным заговором (серб.). Если знахарка не "обвенчалась" со своим знахарством, она должна в Юрьев день перед восходом солнца взять в руку девять веточек на кусте вербы и сказать: "Пусть примется заговор, как красная верба" и провести рукой по веткам вербы (серб.). Иногда считают, что знахарское знание нужно "украсть", подслушав тайком от знахаря его заговоры, вместе с тем существует мнение, что "краденый" заговор может и не подействовать (болг.).

Обучение заговорному искусству
При обучении заговорному искусству у юж. славян соблюдаются определенные ритуалы: знахарь ставит обучаемого ребенка босым в круглый противень, наполненный водой. Ребенок повторяет за знахарем заговор, держа в руке ветки вербы и кизила. Старая знахарка учит молодую около реки или другого водоема, держа ее за косы (макед.); около вербы, плодоносящего дерева или источника (серб.). Заговор будет действенным в устах обучаемого, если он произнесет его перед алтарями в трех церквах (серб.) или три раза на трех мостах и три раза во время церковной службы (макед.). Во время обучения знахарка не должна кого-либо лечить заговорами, т. к. они не помогут (серб.). Тот, кому передали знание, может начать им пользоваться только после смерти знахаря-учителя, а если еще при его жизни требуется применить заговор к своему заболевшему ребенку, нужно заткнуть ложку за пояс с правой стороны и сказать: "Я не мать этого ребенка, а мать этой ложки" (болг.).

Хотя знахарство считается преимущественно женским занятием, знахарем может быть и мужчина (о. слав.), преимущественно холостой (рус.). Лучшими знахарями считаются "чистые" женщины: старуха (серб., болг.), одинокая женщина или вдова (см. Вдовство) (рус., болг.); иногда напротив — замужняя и рожавшая женщина (болг,), Замужняя знахарка после совершения знахарских действий должна обмываться, прежде чем вступить в интимные отношения с мужем (болг.). Знахарем становится человек, рожденный в понедельник (пол.), т. н. субботник — рожденный в Задушную субботу (болг.), родившийся после смерти своего отца (хорв.), тот, на чьем теле при рождении были какие-нибудь знаки (серб.). Знахарскую мощь имеет тот, у кого целы все зубы (с.рус.) или, напротив, женщина с дырявыми зубами (Воеводина). 3нахарь должен быть уверен в действенности заговора, иначе болезнь перейдет на него (болг.). Иногда знахарство приписывается инородцам: украинцы считают знахарями русских; банатские сербы — румын, македонцы для лечения глазных болезней обращались к турчанкам.

Реже подчеркивается сакральный и потусторонний источник знахарского мастерства. Способность лечить передают Богородица или христианские святые, чаще всего св. Параскева Пятница, являясь людям во сне (серб., болг.), некий старец с белой бородой (серб.). 3нахарями становятся люди, соприкоснувшиеся с потусторонним миром: украденные лешим (рус.), лесной женщиной (полес.), дикой бабой (з.укр.), перезимовавшие под землей со змеями (см. Ирей) (укр.), покумившиеся с вилами (серб.), получившие в детстве от вил или вештиц выздоровление от болезни (ю.серб., макед., болг.), пережившие состояние летаргического сна (см. Обмирание) (болг.), получившие знание заговоров от странников, нищих, юродивих (с.рус., бел., пол.), съевшие мясо змеи (рус., укр.).

Внешний вид
По своему внешнему виду знахарь ничем не отличаются от обычных людей, хотя, по некоторым макед. поверьям, они имеют тщательно скрываемые рожки.

Время действия
Время, когда действуют знахари, ограничено рядом запретов и предписаний: часто болезни лечат в субботу, как суббота завершает неделю, так завершится и болезнь (болг.); по этой же причине заговаривают болезнь при заходе солнца (болг.), "на сход", или "на рассып" месяца [при старом месяце], чтобы "сошла", "рассыпалась" болезнь (болг.). В серб. традиции болезнь часто заговаривали в понедельник или при молодом месяце, чтобы здоровье больного возрастало, как растет месяц и длится неделя. Время лечения определяется характером болезни: ночью лечили ревматическую болезнь "угин" (бел.), до восхода солнца — "ночницы" (полес.), детский плач (болг.); после захода — т. н. "самодивские" болезни (болг.); змеиный укус — в тот же день, когда человек был укушен, до захода солнца (бел.). Нельзя знахарствовать в воскресенье, в церковные праздники и в Великий пост (болг.).

Место действия
Место лечения зависит от характера болезни: порчу лечат дома, около очага (болг.), болезни, происходящие от испуга — около текучей воды, например, у реки (бел., болг.), перекрестка (в.слав., серб., болг.), около деревьев, не дающих плодов — вербы, липы, тополя и пр., а также около деревьев, до которых не достает тень от других деревьев (болг.); детские болезни — на пороге дома (в.слав., болг.), в бане (рус., бел.), на меже (полес.) или обратившись к самому высокому дереву в округе (гуцул.). Бородавки заговаривают на могиле, на овощной грядке, около куриного корыта (болг.), эпилепсию — на том месте, куда больной упал головой (болг.). Места для лечения выбираются по принципу "этимологической магии" — больного "летучим огнем" [струпьями на лице] знахарь выводит на улицу и дожидается первого зажженного в деревне огня (рус.), страх [испуг] лечат под стрехой дома (болг.), болезнь къртчина лечится около кротовой кучи (болг.), трясцу [лихорадку] лечат около осины, т. к. она вечно трясется (бел.).

Знахарские способы лечения и атрибуты
Главным инструментом знахаря является заговор, основанный на обращении к Богу, святым и добрым силам природы, который произносится или непосредственно над больным или наговаривается на различные вещества и предметы — воду, водку, соль, хлеб, чеснок и под., которые знахарь дает съесть или выпить больному и которыми обтирает или обмывает больное место (о.слав.). В лечении знахарь применяет лекарственные травы, отвары и настои из них (о.слав.); использует предметы, которым приписывается магическая сила: земля (о.слав.), шкура змеи (ю.слав.), громовая стрела (рус., бел., болг.), щепка от громобоя (полес., болг., пол.), нож (о.слав.) и др. острые предметы; освященные предметы — святая вода (о.слав.), пасхальная скатерть (в.слав.), верба, освященная в Вербное воскресенье (болг.), венчальная свеча (болг.) и др. Иногда полагают, что знахарь обладает особыми книгами, в которых записано знахарское знание (словац.).

Е.Е.Левкиевская

Знахар, знахарь — тот, кто много знает; лекарь-колдун.

Знахарица, знахарка, знаха — лекарка-колдунья.

«Веря, что „черт ладана боится“, дом окуривали ладаном, но и это не действовало. Обращались к знаткам и знахарям — все тщетно!» (Волог.); «Случится ли покража, пропадет ли у коровы молоко, заберет ли ревность, захочется прилюбить (присушить), случится ли болезнь, — мужик и, особенно, женщина бежит к знахарю или ворожее, и тот или другая поворожит или покудесничает» (Арх.); «Знахари-то говорят, как гору городят» <Даль, 1984>.

По мнению В. Даля, «знахарь и знахарка — есть ныне самое обыкновенное название для таких людей, кои слизывают от глазу, снимают всякую порчу, угадывают о пропажах и проч. Колдун, колдунья, ведун и ведунья встречаются реже, и должны уже непременно знаться с нечистой силой, тогда как знахарь, согласно поверью, может ходить во страхе Божием и прибегать к помощи креста и молитвы» <Даль, 1880(1)>.

«Знахарь — ворожец и лекарь. Он лечит нашептыванием и „снадобами“ в виде корешков, трав, амулетов. Знахарь узнает „напущенное“ и может отводить это „напущенное“. Нужно заметить, что как знахарю, так и знахарке не всегда приписывается колдовство, проистекающее от знакомства с дьявольщиною. Колдун и колдунья, или еретник или еретница, — это личности, стоящие особняком от знахарства как профессии знахарей-лекарей. Еретничество облекается в чародейство, являющееся результатом знакомства с дьявольщиною. Знахарь-лекарь — свой брат, хотя, таки, некоторых и не мешает побаиваться» (Вятск.) <Васнецов, 1907>, а также (Калуж., Забайк. и др.). То же различие между колдуном и знахарем в сибирских поверьях подчеркивает и М. М. Громыко <Громыко, 1975>. На Терском берегу Белого моря оно удерживалось вплоть до 80-х гг. XX в., ср.: у бабок «не колдовство, не чернота» — «просты слова не вредны» (здесь, как и в некоторых других районах России, слово «бабка» означает не только «повитуха», но и «лекарка-знахарка»).

Правда, отличие колдуна от знахаря нередко все же трудноуловимо: «За колдуном следует знахарь, почти то же, что колдун: его почитают на свадьбах и вообще народ питает к нему большое уважение. Знахарь и знахарка (местами называется бабушка) лечат от разных болезней, снимают порчу и угадывают, кем что украдено и где положено» (Сарат.) <Минх, 1890>. Знаха — «ворожея и вместе лекарка; отчасти знается с нечистою силою, не стараясь сего обнаружить. Впрочем, такое знакомство существует только в понятии обращающихся к знахе» (Вятск.) <Васнецов, 1907>.

Как и у колдунов, у знахарей и знахарок есть на службе черти (шишки), «которые исполняют все их приказания» (Новг.). По мнению забайкальцев, и знахари, и колдуны могут делать и добро, и зло.

«Равно верует народ, что злой знахарь может испортить, привязать килу, посадить в человека Дьявола, и человек будет кликать, бесится; а добрый знаток сумеет вылечить, килу отвязать, беса выгнать» (Нижегор.) <Борисовский, 1870>.

Многие принадлежности знахарства, употребляемые «при ворожбе, отдувании, нашептывании», — общие для знахарей, ворожецов, ведунов, колдунов — это вода, различные травы и коренья, «печная глина, уголь, соль, зерна» и т. п., ср.: «Снимая порчу» (прекращая несогласие между мужем и женой), знахарь из Калужской губернии «дает одному из супругов наговорную воду, с которой он должен обойти, против течения солнечного, три раза дом свой, и входя в ворота сделать на них крест заблаговременно приготовленным веничком из трех сучков березы; потом начертить кресты на всех окнах дома, на всех дверях, столах и проч.» (оставшуюся воду следует выпить и затем, до семи дней, не давать съестного взаймы и не подавать милостыни) (Калуж.) <Ляметри, 1862>.

Тем не менее разделение колдуна и знахаря по способу (с помощью нечистой силы или нет) и направленности их действий (связанных прежде всего с лечением и снятием порчи, а также с ворожбой, отысканием пропаж, «отведением зла» и т. п.) прослеживается в поверьях многих областей России. А. М. Астахова отмечает, что на Русском Севере (район р. Пинеги) «чаще колдовство в специфическом его значении именуется „черным колдовством“ („черный колдун, кто черные слова знает и с боровым знаетця“). Наименование „знахарь“ мне пришлось встречать редко. Желая же определить принадлежность к данной профессии, употребляют выражения: „бабит“, „ладит, шопчет“, или… „со знатьем“» <Астахова, 1928>.

Не ограничиваясь лечением, снятием порчи, роль знахарей может быть еще более существенной. Как подчеркивает А. П. Щапов, ведуны и знахари искони были знатоками всех тайн природы, «всех тайн царств минерального, растительного и животного»: «Так, знахарь бобыль Калина Артемьев, державший у себя разные волшебные предметы, открыл в Олонецком уезде реку, в которой водился жемчуг. <…> Во второй половине XVII в., когда в Москве заводились уже немецкие аптеки и понадобилось фармакологическое знание трав и кореньев, — сам царь Алексей Михайлович обратился к русским знахарям. В 1674 г., по его указу, велено было в Якутске „всяких людей спрашивать, кто знает о лекарственных травах, которые бы пригодились к болезням, в лекарство человекам“. Знахарь, служилый человек, Сенька Екимов, взялся „сыскивать в полях лекарственные травы“. „И я, холоп твой, — писал он в челобитной своей к царю, — невдалеке от Якутска в полях которые знаю лекарственные и коренья и семена сыскал, и водки из тех трав сидел, и от каких болезней человеческих те травы и водки годны, и как тем травам и кореньям имена, — о том писано в моей росписи…“ <…> В травнике своем этот знахарь описал 21 вид лекарственных трав и кореньев, с обозначением их отличительных, характеристических признаков лекарственного употребления и топографического распределения или местонахождения, при водах, при озерах, промеж гор в ручьях, в лугах и проч.» <Щапов, 1906>.

«По стародавнему сказанию, первый знахарь обладал знанием только одних „добрых“ трав, посеянных Богом на пользу человеку. <…> Но, сделавшись стариком, под влиянием соблазнов Дьявола, захотел вернуть себе молодость и тогда-то узнал „злые“ травы. Узнав их, стал оказывать не одну помогу людям, а творить и погубу. Таким-то образом пошли по белу свету знахари…» <Коринфский, 1901>.

«Знахари-целители были известны не только в своей деревне, к ним приходили и приезжали издалека. Умение лечить болезни, присушивать возлюбленного, находить потерявшийся скот и оберегать дома от пожаров ценилось в деревне и было своеобразным ремеслом. <…> Умение собрать травы, приготовить и пользоваться ими передавалось, так же как и знание заговоров, от старших к младшим. Рецепты нередко записывались в тетрадки — так составлялись народные травники. „Трава пересоп, вельми добра пити на исходе порченым людям. И кто знает — с приговором“» — так рекомендует старинный травник. Другой рукописный крестьянский травник упоминает «любовную траву, которую тоже употребляют вместе с приговором: „Есть трава кокуй. Растет по березнякам. Собою синя, а ина и пестра, листочки долгоньки, что язык, а корень у нея надвое: один мужичок, а другой жоночка. Коли муж жены не любит, то дать женочке, а коли жена мужа не любит, то дать мужику. То будет любить крепко“» <Адоньева, Овчинникова, 1993>.

Анализируя сибирские поверья, М. М. Громыко утверждает, что знахари и знахарки — «носители традиции в общине», «знатоки народного природоведения, народных медицины и ветеринарии, но в то же время хранители верований и суеверий»: «хотя хозяйственной магией многие крестьяне занимались сами, все-таки считали нужным в определенных случаях привлекать знахарей. В своем доме могли ворожить каждый хозяин или хозяйка, в чужом — только знахарь» <Громыко, 1975>. Такая «организующая» роль знахаря — «знатока народного природоведения» — характеризует его отличие от колдуна в поверьях ряда областей России, хотя и здесь грань оказывается достаточно зыбкой.

Деятельность знахаря-лекаря традиционно оставалась преимущественно важной. Вплоть до начала XX в. (и позже) многие крестьяне были убеждены, что врачи не могут лечить внутренние, а также вызванные колдовством заболевания. «При наружных болезнях, иногда даже очень незначительных, крестьяне охотно идут к фельдшеру, при внутренних же обращаются к знахарям и знахаркам» (Новг.). Жители Саратовской губернии полагали, что врачи не могут лечить все женские и детские болезни. Не излечиваются врачом притка, подшут, дурной глаз, озык, порча, нервные и душевные болезни, эпилепсия (Новг., Волог., Пенз.) <Попов, 1903>.

В XIX―XX вв. достаточно распространенным было убеждение в том, что «добрые знахари именем Божьим помогают» (Смол.). «С Божьей помощью» лечили знахари Нижегородской губернии: так, знахарь-наговорщик «обыкновенно наливает чистой воды в столовое блюдо, зажжет около него три свечи, становится на колени и молится долго (читая 40 раз молитву „Да Воскреснет Бог“), после чего отдает воду с объяснением, как и когда ее пить». Одна из знахарок уверяла, что получила врачебную силу от схимника-монаха Питирима в Соловецком монастыре: «Лечение мое все от Бога идет, не так, как у других, другие с демонами, там, связались, а я нет, у меня святые молитвы» <Попов, 1903>.

Власова Марина. Энциклопедия русских суеверий