Когда „уха“ готова, больного приглашаютъ нагнуть голову надъ котломъ. Паръ, который идетъ изъ котла, по мнѣнiю поморовъ и излѣчиваетъ всякiя глазныя болѣзни. Этотъ „рецептъ“, существуетъ, повидимому, издавна, такъ какъ находитъ себѣ подтвержденiе въ одной поморской сказкѣ. Въ сказкѣ говорится объ одной слѣпой и злой старухѣ, у которой были три невѣстки. Старуха своихъ невѣстокъ постоянно бранила и ругала. И вотъ одна изъ нихъ задумала отомстить злой свекрови. Убивъ змѣю, она сварила ее въ котлѣ, поднесла ее слѣпой старухѣ и предложила ей „снять уху“ (вынуть рыбу). Старуха нагнулась надъ котломъ и отъ пара, который ударилъ ей въ глаза, неожиданно прозрѣла.

Убивая въ лѣсу или полѣ змѣю, разсѣкать ее не рекомендуется, ибо она, по преданiю, можетъ „срастись“. Безполезно разрубать змѣю, хотя бы ее успѣли даже сварить. Чудесное свойство срастаться остается за нею и въ этомъ случаѣ, поэтому сваренную змѣю на улицу не выбрасываютъ, а непремѣнно сжигаютъ.
Отправляясь въ лѣсъ, на сѣнокосъ, или просто куда-либо изъ села, многiе произносятъ нѣчто вродѣ заговора противъ встрѣчи со змѣей, слѣдующаго содержанiя:

 „Солнце, небо, мать-сыра земля, заприте змѣевъ шипучихъ и ползучихъ, чтобы не грѣлись, да не крутились, не прыгали, да не скакали, не шипѣли, да не кусали“.

Этотъ языческiй заговоръ знаютъ очень многiе изъ поморовъ. Но другой, не менѣе интересный заговоръ противъ зараженiя крови отъ укусовъ змѣи, знаютъ только немногiе колдуны. Всей же массѣ знахарокъ и колдуновъ Поморья этотъ заговоръ совершенно неизвѣстенъ. Пользуясь любезностью одного изъ колдуновъ, разрѣшившаго мнѣ записать этотъ заговоръ, я могу познакомить съ нимъ читателей.
Прежде чѣмъ прибѣгнуть къ чудесной силѣ заговора, колдунъ рекомендуетъ возлѣ мѣста укушеннаго змѣей сдѣлать тугую перевязку, такъ, чтобы зараженная кровь не могла свободно перейти въ другiя части тѣла. Сдѣлавъ перевязку, колдунъ обводитъ ножемъ вокругъ опухоли три раза, при чемъ послѣ каждаго раза плюетъ, приговаривая:

 „На мори, на Кiянѣ, на острови, на Буяни стоитъ частый ракитый кустъ. Въ томъ частомъ ракитовомъ кусту лежитъ Змѣй-Шкурапей. О, Змѣй-Шкурапей, собери всихъ своихъ Змѣй-Змѣевичевъ межныхъ, подрубежныхъ, колодныхъ, подколодныхъ, моховыхъ и лѣсовыхъ, змѣю – Шкурапею и змѣю – Переярую, летучихъ и ползучихъ. А не соберешь, ты всихъ Змѣй Змѣевичевъ межныхъ да подрубежныхъ, колодныхъ да подколодныхъ, моховыхъ да лѣсовыхъ, змѣю-Шкурапею да змѣю-Переярую, летучихъ да ползучихъ – я пойду къ самому Гаврiилу да св. Николаю да попрошу ихъ напустить грознаго грому, грозну тучу, чтобы громомъ побило да молнiей сожгло. О, рабъ Христовъ – человѣкъ, – не ходи къ самому Христу, не пускай на меня грознаго грому, да грозну тучу, не бей меня ни громомъ да ни молоньей, я – рабъ, Христосъ человѣкъ. Вытащи жала русаго. Какъ вода, чиста и непорочна такъ, чтобы и рабъ Божiй (имя) чистъ былъ и

Георгиевский М. Д. Из народной жизни // Олонецкие губернские ведомости. 1890. № 78.

Добрые знахари пользуются у народа большимъ почетомъ, чѣмъ злые, — вѣра въ силу которыхъ пошатнулась. Злые колдуны, по мнѣнiю народа, сильны, но добрые сильнѣе ихъ и между тѣми и другими — постоянная борьба. Нерѣдко слышишь въ народѣ разсказы о знахаряхъ, но эти разсказы не поражаютъ уже слушателей ужасомъ, а вызываютъ улыбку на уста или одобрительное киванiе головой. Приведемъ два-три разсказа о знахаряхъ.

Въ первомъ разсказѣ дѣйствующимъ лицомъ является одинъ добрый знахарь.Въ деревню, къ одному домохозяину приходятъ ночевать три солдата — одинъ между ними старшòй. У крестьянина въ избѣ множество таракановъ. Старшiй видитъ ихъ и говоритъ хозяину: «Что это, хозяинъ, у тебя расплодилось столько этого звѣрья?» — «Одолѣли поганые, замѣчаетъ хозяинъ, отбою нѣтъ, вездѣ лѣзутъ». Солдатъ заявляетъ, что онъ ихъ всѣхъ переведетъ, т. е. изгонитъ и выходитъ на средину хаты. Онъ что-то шепчетъ и вдругъ, какъ «по моему хотѣнью, а по щучьему велѣнью», къ солдату со всѣхъ сторонъ устремляются тараканы. Собралось ихъ видимо-невидимо. Солдатъ осмотрѣлъ ихъ и говоритъ: «Много, но не всѣ, одного нѣтъ, а безъ него они не пойдутъ». Ждутъ: и вотъ, изъ подъ печки, едва движась, появляется большой бѣлый тараканъ. «А, вотъ и ты, старина, ну, теперь всѣ» — говоритъ солдатъ и проситъ у хозяина бумаги. На бумагѣ онъ что-то пишетъ, потомъ завертываетъ въ нее копѣйку и бѣлаго таракана и отдаетъ хозяину со словами: «Эту бумагу снеси куда-либо, хоть версты за полторы и брось, кто найдетъ ее, къ тому перейдутъ твои тараканы». Хозяинъ на другой день исполняетъ приказанное. И что-же? Идя обратно, онъ видитъ цѣлыя полчища таракановъ дружно двигающихся туда, куда онъ отнесъ копѣйку. Въ его избѣ съ тѣхъ поръ нѣтъ ни одного таракана...

Въ слѣдующихъ двухъ разсказахъ добрый колдунъ одерживаетъ верхъ надъ злымъ.
Дѣлается дорога. Рабочихъ множество и между ними не мало дѣвушекъ. Является колдунъ и его цѣль — лишать дѣвушекъ дѣвственности. Несогласiе дѣвушки на предложенiе развратника-колдуна, влекло за собою ужасное наказанiе. Колдунъ на шею несчастной посылалъ живую змѣю и никакiя усилiя снять ее не увѣнчивались успѣхомъ. Ужасъ объялъ дѣвушекъ. Но — вотъ является старикъ. Встрѣтившись съ колдуномъ, онъ говоритъ ему: «брось поганое дѣло!» Колдунъ дерзко ему отвѣчаетъ: «А ты — что мнѣ за указъ? Иди своей дорогой, иначе я подарю тебѣ невиданный шарфъ — живой и красивый». Старикъ улыбнулся. «Сними, сказалъ онъ, раньше съ своей шеи подарокъ, другъ мой, а потомъ подаришь мнѣ». На шеѣ колдуна появляется громадная змѣя и всѣ усилiя колдуна снять ее — безполезны... Онъ проситъ пощады... Тотъ и другой исчезаютъ...

Въ селѣ одинъ зажиточный крестьянинъ задумалъ женить сына. А такъ какъ въ этомъ селѣ жила колдунья, то мужичекъ долженъ былъ просить ее, чтобы она не испортила свадьбы. Колдунья эта тѣмъ только и занималась, что портила свадьбы. Кто больше давалъ ей денегъ, тому не вредила, но и то не всегда. Крестьянинъ предложилъ ей сто рублей и умолялъ пропустить свадьбу благополучно, но колдунья ни на что не соглашалась, потому ли что у него былъ единственный сынъ и, слѣдовательно, онъ могъ ей дать гораздо больше денегъ, или потому что тутъ былъ сердечный интересъ, не извѣстно.

Пришли послѣднiе дни вѣнчальные. Обстоятельства принудили крестьянина взяться за дѣло. Благословясь, онъ засваталъ и дѣло закипѣло. Колдунья, узнавъ объ этомъ, конечно, разгнѣвалась. Канунъ свадьбы. Въ деревню приходитъ молодой человѣкъ и случайно подходитъ къ дому крестьянина, у котораго пиръ въ полномъ разгарѣ. Подойдя къ окну, путникъ проситъ напиться. Хозяинъ приказываетъ подать ему квасу. Путникъ пьетъ, благодаритъ и отправляется своей дорогой. Жена крестьянина говоритъ мужу: «что-бы тебѣ позвать страннаго человѣка; ходятъ они много, не знаетъ ли онъ чего? Можетъ быть онъ справится съ колдуньей».

Мужъ, послушавъ совѣта жены, идетъ на улицу, нагоняетъ путника и проситъ его зайти въ хату. Угостивъ на славу путника, хозяинъ обращается къ нему: «А что, добрый человѣкъ, ходишь ты всюду, видаешь много, не умѣешь-ли помочь мнѣ? Сдѣлай милость, я заплачу тебѣ».
Путникъ отказывается, но когда ему разъясняютъ въ чемъ дѣло и описываютъ колдунью и ея злыя дѣла, онъ замѣчаетъ: «Когда-то отецъ училъ меня кое-чему. Попробую. А гдѣ она живетъ». Ему говорятъ, что она живетъ на самой дорогѣ: проѣзжая въ церковь ее не минуешь. Наступаетъ день вѣнчанiя. Свадебный поѣздъ ѣдетъ къ вѣнцу. Впереди жениха и невѣсты ѣдетъ нашъ путникъ. Подъѣзжаютъ къ дому колдуньи. Она давно уже у окна — ждетъ. Путникъ, поровнявшись съ окномъ и замѣтивъ стоящую предъ нимъ колдунью, кричитъ ей: «что ты дѣлаешь?» Она гнѣвно отвѣчаетъ ему: «Торчу, торчу; не уѣдешь». Путникъ, отвѣтивъ ей: «торчи, торчи», ѣдетъ впередъ.
Чары колдуньи разрушены. Поѣздъ благополучно достигаетъ церкви, бракъ совершенъ и молодые счастливы. Между тѣмъ, всѣ усилiя колдуньи уйти отъ окна — безполезны: она стоитъ и безпрестанно твердитъ: «торчу, торчу». Знахаря, такъ защитившаго невинныхъ, угощаютъ лучшимъ и предлагаютъ ему сто рублей, но онъ отказывается отъ денегъ, а говоритъ: «Вотъ, если хозяинъ свезетъ меня на лошадкѣ верстъ десять, я и буду доволенъ». Хозяинъ съ радостью предлагаетъ лошадей. Проѣхавъ 10 верстъ, знахарь приказываетъ остановиться. Лошадь остановлена, знахарь разводитъ на дорогѣ огонь, ложится поближе къ огню и представляется спящимъ... Чрезъ нѣсколько времени къ огоньку подъѣзжаетъ человѣкъ. Ямщикъ узнаетъ в немъ сына колдуньи. Прiѣхавшiй ищетъ колдуна, но, увидѣвъ его спящимъ, не рѣшается будить. Когда колдунъ встаетъ, сынъ наказанной, на колѣняхъ, умоляетъ его простить его мать. Долго колдунъ отмалчивается, наконецъ смягчается и говоритъ: «поѣзжай, я ее отпустилъ». Вмѣстѣ съ отъѣзжающимъ сыномъ колдуньи знахарь отправляетъ и своего ямщика, а самъ мгновенно скрывается. Сынъ прiѣзжаетъ домой и видитъ свою мать-колдунью горько плачущею. Она даетъ клятву не заниматься больше колдовствомъ и эту клятву исполняетъ. Заказываетъ и сыну, и другу, и не другу.
Вотъ, наконецъ, разсказъ, гдѣ побѣдителемъ колдуна является просто шутникъ-солдатъ.
Въ селѣ свадьба. Въ это село приходитъ солдатъ и случайно останавливается въ сосѣднемъ домѣ. Слыша пѣсни и веселый гамъ, солдатъ задумывается. Утроба хотѣла бы выпить (выраженiе разсказчика), да слышитъ ухо, а зубъ нейметъ. Подвертывается хозяинъ того дома, въ которомъ находится солдатъ. «Что, служба, пригорюнился, говоритъ подгулявшiй хозяинъ, иди, посмотри у сосѣда свадьба».