Знахарь, знахарка — человек, обладающий сверхъестественным, магическим знанием и использующий его для лечения людей и скота, охраны от колдовства, отвращения градовых туч, прорицания судьбы и под.
Статус знахаря
Обладание магическим знанием ставит фигуру знахаря и знахарки в один ряд с другими "знающими" людьми, прежде всего колдуном и ведьмой. Но в отличие от них знахарь, как правило, не имеет контакта с нечистой силой, а использует силу заговоров, растений, воды и других предметов, наделенных в народной традиции высокой сакральностью. В народном сознании знахарство часто сближается с ремеслом, что объединяет знахаря с повитухой, кузнецом, пастухом, пасечником, музыкантом, мельником и др. обладателями профессионального знания.
Отношение к знахарству
Отношение к знахарству двойственное: в одних случаях считается, что знахарь действует от имени Бога, в других — что знахарь, как и колдун, действует с помощью нечистой силы, но, в отличие от колдуна, не отрекается от Бога. Знахарское знание, как и знание колдуна, греховно (рус., болг.), оно не дает знахарю умереть, поэтому это знание необходимо перед смертью передать другому (о,слав.).
Наименования
В основе наименований знахаря лежат номинации по его главным функциям — обладать магическим знанием: знахарь (рус.), знахір (укр.), знахар (бел.), знахарка (рус., бел.); ворожить: ворожейка (с.рус.), ворожильник (з.укр.), ворожілая (з.укр.), вражалица (болг.); лечить людей: ладильщица (рус.), лекарка, лечейка (рус.), врачка (болг.), а также по основному способу воздействия на пациента с помощью чтения заговоров: шоптун (с.рус.), шептун, шептуха (бел.), примiвник (з.укр.), баїльник (з.укр.), баjач, бахорник (серб.), баячка, (болг.) и др. Часто знахаря называют: бабка (в.слав.), баба (пол.), дед (рус.). Сакральный статус знахаря отражен в названиях с корнем bog-: бог (укр.), boh (морав.). Знахарка, лечащая с помощью трав, называется травница (рус.), билярка (болг.), тот, кто лечит от укуса змей — гадер, гадерка (з.укр.). Принадлежность человека к знахарству часто определяется глаголами: знает, бабит, ладит, шопчет (рус.), шэпчэ (полес.) или формулами типа "со знатьем" (с.рус.).
Двойственность образа знахаря отразилась в его названиях, которые могут обозначать также и колдуна, ср. однокоренные лексемы типа: знахарь — рус. "знахарь", полес. "колдун", с.рус. знаток "знахарь", "колдун", укр. варажбіт "знахарь", "колдун", пол. саrоvnік "знахарь", рус. чаровник "колдун" и др. а также в обозначениях магических действий: морав. bohovat "помогать людям, предсказывать", укр. боговати "колдовать".
Функции
Знахарь лечил все болезни людей и скота, но основой его практики были болезни, полученные в результате колдовства — порчи, сглаза, оговора и пр. (о.слав.); испуга; соприкосновения с потусторонним миром (например, после прохождения по месту, где танцевали вилы (ю.слав.) или вселения в человека нечистой сильг (см. Кликушество), например, эпилепсия. Часто знахарь специализировался на лечении какой-либо одной болезни: зубной боли, детской бессонницы, змеиного укуса и пр.
Знахарь находил пропавшие или украденные вещи, заблудившийся и уворованный скот, а также указывал на вора (в.слав.); предохранял скот от порчи на весь пастбищный сезон (в.слав., а.слав.), останавливал падеж скота (рус.), обезвреживал заломы (в.слав.); предсказывал будущее, гадая на картах, на бобах, воде (о.слав.), по звездам (пол.); привораживал девушкам женихов (рус.), охранял молодых на свадьбе от порчи (в.слав.), уничтожал вредных насекомых и мышей в доме (рус.), защищал посевы от вредителей (укр.), отгонял градовые тучи (словац.), обеспечивал удачную рыбную ловлю и охоту (с.рус.). Знахарь мог разговаривать с мертвыми, видеть "тот свет" (болг.).
Отличие от ведьм и колдунов
В отличие от знания ведьм и колдунов, которое может быть как врожденным, так и приобретенным, знахарское мастерство всегда при обретается (о.слав.). Обычно опытный знахарь обучает начинающего, и в этом знахарство сближается с ремеслом (о.слав,). Знахарству может обучиться любой человек (о.слав.), но часто оно передается "по крови", т. е. по наследству — от матери к дочери, внучке, правнучке (з.укр., серб., болг.), а если у женщины нет дочерей, знание можно передать снохе (с.рус., серб., болг.). Знахарь передает знание перед смертью или когда перестает лечить, т. к. с передачей знания другому лицу сам знахарь теряет его (о.слав.). Знание передается от старшего к младшему, иначе оно потеряет силу (в.слав., болг.); при этом старая знахарка плюет в рот молодой (болг.) или пристально смотрит ей в глаза (с.рус., бел.). Знахарство передается девочке, у которой еще нет месячных (серб.), мальчику лет десяти (пол.), девушке до замужества, чтобы во время венчания она "обвенчалась" со своим знахарством: во время венчания молодая должна произнести про себя все известные ей заговоры или держать в кармане бумагу с написанным заговором (серб.). Если знахарка не "обвенчалась" со своим знахарством, она должна в Юрьев день перед восходом солнца взять в руку девять веточек на кусте вербы и сказать: "Пусть примется заговор, как красная верба" и провести рукой по веткам вербы (серб.). Иногда считают, что знахарское знание нужно "украсть", подслушав тайком от знахаря его заговоры, вместе с тем существует мнение, что "краденый" заговор может и не подействовать (болг.).
Обучение заговорному искусству
При обучении заговорному искусству у юж. славян соблюдаются определенные ритуалы: знахарь ставит обучаемого ребенка босым в круглый противень, наполненный водой. Ребенок повторяет за знахарем заговор, держа в руке ветки вербы и кизила. Старая знахарка учит молодую около реки или другого водоема, держа ее за косы (макед.); около вербы, плодоносящего дерева или источника (серб.). Заговор будет действенным в устах обучаемого, если он произнесет его перед алтарями в трех церквах (серб.) или три раза на трех мостах и три раза во время церковной службы (макед.). Во время обучения знахарка не должна кого-либо лечить заговорами, т. к. они не помогут (серб.). Тот, кому передали знание, может начать им пользоваться только после смерти знахаря-учителя, а если еще при его жизни требуется применить заговор к своему заболевшему ребенку, нужно заткнуть ложку за пояс с правой стороны и сказать: "Я не мать этого ребенка, а мать этой ложки" (болг.).
Хотя знахарство считается преимущественно женским занятием, знахарем может быть и мужчина (о. слав.), преимущественно холостой (рус.). Лучшими знахарями считаются "чистые" женщины: старуха (серб., болг.), одинокая женщина или вдова (см. Вдовство) (рус., болг.); иногда напротив — замужняя и рожавшая женщина (болг,), Замужняя знахарка после совершения знахарских действий должна обмываться, прежде чем вступить в интимные отношения с мужем (болг.). Знахарем становится человек, рожденный в понедельник (пол.), т. н. субботник — рожденный в Задушную субботу (болг.), родившийся после смерти своего отца (хорв.), тот, на чьем теле при рождении были какие-нибудь знаки (серб.). Знахарскую мощь имеет тот, у кого целы все зубы (с.рус.) или, напротив, женщина с дырявыми зубами (Воеводина). 3нахарь должен быть уверен в действенности заговора, иначе болезнь перейдет на него (болг.). Иногда знахарство приписывается инородцам: украинцы считают знахарями русских; банатские сербы — румын, македонцы для лечения глазных болезней обращались к турчанкам.
Реже подчеркивается сакральный и потусторонний источник знахарского мастерства. Способность лечить передают Богородица или христианские святые, чаще всего св. Параскева Пятница, являясь людям во сне (серб., болг.), некий старец с белой бородой (серб.). 3нахарями становятся люди, соприкоснувшиеся с потусторонним миром: украденные лешим (рус.), лесной женщиной (полес.), дикой бабой (з.укр.), перезимовавшие под землей со змеями (см. Ирей) (укр.), покумившиеся с вилами (серб.), получившие в детстве от вил или вештиц выздоровление от болезни (ю.серб., макед., болг.), пережившие состояние летаргического сна (см. Обмирание) (болг.), получившие знание заговоров от странников, нищих, юродивих (с.рус., бел., пол.), съевшие мясо змеи (рус., укр.).
Внешний вид
По своему внешнему виду знахарь ничем не отличаются от обычных людей, хотя, по некоторым макед. поверьям, они имеют тщательно скрываемые рожки.
Время действия
Время, когда действуют знахари, ограничено рядом запретов и предписаний: часто болезни лечат в субботу, как суббота завершает неделю, так завершится и болезнь (болг.); по этой же причине заговаривают болезнь при заходе солнца (болг.), "на сход", или "на рассып" месяца [при старом месяце], чтобы "сошла", "рассыпалась" болезнь (болг.). В серб. традиции болезнь часто заговаривали в понедельник или при молодом месяце, чтобы здоровье больного возрастало, как растет месяц и длится неделя. Время лечения определяется характером болезни: ночью лечили ревматическую болезнь "угин" (бел.), до восхода солнца — "ночницы" (полес.), детский плач (болг.); после захода — т. н. "самодивские" болезни (болг.); змеиный укус — в тот же день, когда человек был укушен, до захода солнца (бел.). Нельзя знахарствовать в воскресенье, в церковные праздники и в Великий пост (болг.).
Место действия
Место лечения зависит от характера болезни: порчу лечат дома, около очага (болг.), болезни, происходящие от испуга — около текучей воды, например, у реки (бел., болг.), перекрестка (в.слав., серб., болг.), около деревьев, не дающих плодов — вербы, липы, тополя и пр., а также около деревьев, до которых не достает тень от других деревьев (болг.); детские болезни — на пороге дома (в.слав., болг.), в бане (рус., бел.), на меже (полес.) или обратившись к самому высокому дереву в округе (гуцул.). Бородавки заговаривают на могиле, на овощной грядке, около куриного корыта (болг.), эпилепсию — на том месте, куда больной упал головой (болг.). Места для лечения выбираются по принципу "этимологической магии" — больного "летучим огнем" [струпьями на лице] знахарь выводит на улицу и дожидается первого зажженного в деревне огня (рус.), страх [испуг] лечат под стрехой дома (болг.), болезнь къртчина лечится около кротовой кучи (болг.), трясцу [лихорадку] лечат около осины, т. к. она вечно трясется (бел.).
Знахарские способы лечения и атрибуты
Главным инструментом знахаря является заговор, основанный на обращении к Богу, святым и добрым силам природы, который произносится или непосредственно над больным или наговаривается на различные вещества и предметы — воду, водку, соль, хлеб, чеснок и под., которые знахарь дает съесть или выпить больному и которыми обтирает или обмывает больное место (о.слав.). В лечении знахарь применяет лекарственные травы, отвары и настои из них (о.слав.); использует предметы, которым приписывается магическая сила: земля (о.слав.), шкура змеи (ю.слав.), громовая стрела (рус., бел., болг.), щепка от громобоя (полес., болг., пол.), нож (о.слав.) и др. острые предметы; освященные предметы — святая вода (о.слав.), пасхальная скатерть (в.слав.), верба, освященная в Вербное воскресенье (болг.), венчальная свеча (болг.) и др. Иногда полагают, что знахарь обладает особыми книгами, в которых записано знахарское знание (словац.).
Е.Е.Левкиевская
Знахар, знахарь — тот, кто много знает; лекарь-колдун.
Знахарица, знахарка, знаха — лекарка-колдунья.
«Веря, что „черт ладана боится“, дом окуривали ладаном, но и это не действовало. Обращались к знаткам и знахарям — все тщетно!» (Волог.); «Случится ли покража, пропадет ли у коровы молоко, заберет ли ревность, захочется прилюбить (присушить), случится ли болезнь, — мужик и, особенно, женщина бежит к знахарю или ворожее, и тот или другая поворожит или покудесничает» (Арх.); «Знахари-то говорят, как гору городят» <Даль, 1984>.
По мнению В. Даля, «знахарь и знахарка — есть ныне самое обыкновенное название для таких людей, кои слизывают от глазу, снимают всякую порчу, угадывают о пропажах и проч. Колдун, колдунья, ведун и ведунья встречаются реже, и должны уже непременно знаться с нечистой силой, тогда как знахарь, согласно поверью, может ходить во страхе Божием и прибегать к помощи креста и молитвы» <Даль, 1880(1)>.
«Знахарь — ворожец и лекарь. Он лечит нашептыванием и „снадобами“ в виде корешков, трав, амулетов. Знахарь узнает „напущенное“ и может отводить это „напущенное“. Нужно заметить, что как знахарю, так и знахарке не всегда приписывается колдовство, проистекающее от знакомства с дьявольщиною. Колдун и колдунья, или еретник или еретница, — это личности, стоящие особняком от знахарства как профессии знахарей-лекарей. Еретничество облекается в чародейство, являющееся результатом знакомства с дьявольщиною. Знахарь-лекарь — свой брат, хотя, таки, некоторых и не мешает побаиваться» (Вятск.) <Васнецов, 1907>, а также (Калуж., Забайк. и др.). То же различие между колдуном и знахарем в сибирских поверьях подчеркивает и М. М. Громыко <Громыко, 1975>. На Терском берегу Белого моря оно удерживалось вплоть до 80-х гг. XX в., ср.: у бабок «не колдовство, не чернота» — «просты слова не вредны» (здесь, как и в некоторых других районах России, слово «бабка» означает не только «повитуха», но и «лекарка-знахарка»).
Правда, отличие колдуна от знахаря нередко все же трудноуловимо: «За колдуном следует знахарь, почти то же, что колдун: его почитают на свадьбах и вообще народ питает к нему большое уважение. Знахарь и знахарка (местами называется бабушка) лечат от разных болезней, снимают порчу и угадывают, кем что украдено и где положено» (Сарат.) <Минх, 1890>. Знаха — «ворожея и вместе лекарка; отчасти знается с нечистою силою, не стараясь сего обнаружить. Впрочем, такое знакомство существует только в понятии обращающихся к знахе» (Вятск.) <Васнецов, 1907>.
Как и у колдунов, у знахарей и знахарок есть на службе черти (шишки), «которые исполняют все их приказания» (Новг.). По мнению забайкальцев, и знахари, и колдуны могут делать и добро, и зло.
«Равно верует народ, что злой знахарь может испортить, привязать килу, посадить в человека Дьявола, и человек будет кликать, бесится; а добрый знаток сумеет вылечить, килу отвязать, беса выгнать» (Нижегор.) <Борисовский, 1870>.
Многие принадлежности знахарства, употребляемые «при ворожбе, отдувании, нашептывании», — общие для знахарей, ворожецов, ведунов, колдунов — это вода, различные травы и коренья, «печная глина, уголь, соль, зерна» и т. п., ср.: «Снимая порчу» (прекращая несогласие между мужем и женой), знахарь из Калужской губернии «дает одному из супругов наговорную воду, с которой он должен обойти, против течения солнечного, три раза дом свой, и входя в ворота сделать на них крест заблаговременно приготовленным веничком из трех сучков березы; потом начертить кресты на всех окнах дома, на всех дверях, столах и проч.» (оставшуюся воду следует выпить и затем, до семи дней, не давать съестного взаймы и не подавать милостыни) (Калуж.) <Ляметри, 1862>.
Тем не менее разделение колдуна и знахаря по способу (с помощью нечистой силы или нет) и направленности их действий (связанных прежде всего с лечением и снятием порчи, а также с ворожбой, отысканием пропаж, «отведением зла» и т. п.) прослеживается в поверьях многих областей России. А. М. Астахова отмечает, что на Русском Севере (район р. Пинеги) «чаще колдовство в специфическом его значении именуется „черным колдовством“ („черный колдун, кто черные слова знает и с боровым знаетця“). Наименование „знахарь“ мне пришлось встречать редко. Желая же определить принадлежность к данной профессии, употребляют выражения: „бабит“, „ладит, шопчет“, или… „со знатьем“» <Астахова, 1928>.
Не ограничиваясь лечением, снятием порчи, роль знахарей может быть еще более существенной. Как подчеркивает А. П. Щапов, ведуны и знахари искони были знатоками всех тайн природы, «всех тайн царств минерального, растительного и животного»: «Так, знахарь бобыль Калина Артемьев, державший у себя разные волшебные предметы, открыл в Олонецком уезде реку, в которой водился жемчуг. <…> Во второй половине XVII в., когда в Москве заводились уже немецкие аптеки и понадобилось фармакологическое знание трав и кореньев, — сам царь Алексей Михайлович обратился к русским знахарям. В 1674 г., по его указу, велено было в Якутске „всяких людей спрашивать, кто знает о лекарственных травах, которые бы пригодились к болезням, в лекарство человекам“. Знахарь, служилый человек, Сенька Екимов, взялся „сыскивать в полях лекарственные травы“. „И я, холоп твой, — писал он в челобитной своей к царю, — невдалеке от Якутска в полях которые знаю лекарственные и коренья и семена сыскал, и водки из тех трав сидел, и от каких болезней человеческих те травы и водки годны, и как тем травам и кореньям имена, — о том писано в моей росписи…“ <…> В травнике своем этот знахарь описал 21 вид лекарственных трав и кореньев, с обозначением их отличительных, характеристических признаков лекарственного употребления и топографического распределения или местонахождения, при водах, при озерах, промеж гор в ручьях, в лугах и проч.» <Щапов, 1906>.
«По стародавнему сказанию, первый знахарь обладал знанием только одних „добрых“ трав, посеянных Богом на пользу человеку. <…> Но, сделавшись стариком, под влиянием соблазнов Дьявола, захотел вернуть себе молодость и тогда-то узнал „злые“ травы. Узнав их, стал оказывать не одну помогу людям, а творить и погубу. Таким-то образом пошли по белу свету знахари…» <Коринфский, 1901>.
«Знахари-целители были известны не только в своей деревне, к ним приходили и приезжали издалека. Умение лечить болезни, присушивать возлюбленного, находить потерявшийся скот и оберегать дома от пожаров ценилось в деревне и было своеобразным ремеслом. <…> Умение собрать травы, приготовить и пользоваться ими передавалось, так же как и знание заговоров, от старших к младшим. Рецепты нередко записывались в тетрадки — так составлялись народные травники. „Трава пересоп, вельми добра пити на исходе порченым людям. И кто знает — с приговором“» — так рекомендует старинный травник. Другой рукописный крестьянский травник упоминает «любовную траву, которую тоже употребляют вместе с приговором: „Есть трава кокуй. Растет по березнякам. Собою синя, а ина и пестра, листочки долгоньки, что язык, а корень у нея надвое: один мужичок, а другой жоночка. Коли муж жены не любит, то дать женочке, а коли жена мужа не любит, то дать мужику. То будет любить крепко“» <Адоньева, Овчинникова, 1993>.
Анализируя сибирские поверья, М. М. Громыко утверждает, что знахари и знахарки — «носители традиции в общине», «знатоки народного природоведения, народных медицины и ветеринарии, но в то же время хранители верований и суеверий»: «хотя хозяйственной магией многие крестьяне занимались сами, все-таки считали нужным в определенных случаях привлекать знахарей. В своем доме могли ворожить каждый хозяин или хозяйка, в чужом — только знахарь» <Громыко, 1975>. Такая «организующая» роль знахаря — «знатока народного природоведения» — характеризует его отличие от колдуна в поверьях ряда областей России, хотя и здесь грань оказывается достаточно зыбкой.
Деятельность знахаря-лекаря традиционно оставалась преимущественно важной. Вплоть до начала XX в. (и позже) многие крестьяне были убеждены, что врачи не могут лечить внутренние, а также вызванные колдовством заболевания. «При наружных болезнях, иногда даже очень незначительных, крестьяне охотно идут к фельдшеру, при внутренних же обращаются к знахарям и знахаркам» (Новг.). Жители Саратовской губернии полагали, что врачи не могут лечить все женские и детские болезни. Не излечиваются врачом притка, подшут, дурной глаз, озык, порча, нервные и душевные болезни, эпилепсия (Новг., Волог., Пенз.) <Попов, 1903>.
В XIX―XX вв. достаточно распространенным было убеждение в том, что «добрые знахари именем Божьим помогают» (Смол.). «С Божьей помощью» лечили знахари Нижегородской губернии: так, знахарь-наговорщик «обыкновенно наливает чистой воды в столовое блюдо, зажжет около него три свечи, становится на колени и молится долго (читая 40 раз молитву „Да Воскреснет Бог“), после чего отдает воду с объяснением, как и когда ее пить». Одна из знахарок уверяла, что получила врачебную силу от схимника-монаха Питирима в Соловецком монастыре: «Лечение мое все от Бога идет, не так, как у других, другие с демонами, там, связались, а я нет, у меня святые молитвы» <Попов, 1903>.
Власова Марина. Энциклопедия русских суеверий
