Авизоя

Авизоя — антропоморфный демон, который убивает детей, поражает глухотой, слепит глаза, смыкает уста уздою, губит рассудок и знобит тело. Цвет лица бледно-зеленоватый, волосы жёсткие, как у дракона, и все члены её невидимы. Видна лишь голова без туловища. Её изображения нередки на змеевиках.
Энциклопедия языческих богов: Мифы древних славян

Авизоя говорила Соломону: «Ночью я не сплю, но хожу по всему миру к рожающим женщинам и, улучив время, удавляю младенца, если удаётся, если же нет, то удаляюсь в другое место, так как ни одной ночи не могу сидеть без дела. Но у меня нет другого дела, кроме как похищать младенцев, насылать глухоту или слепоту, замыкать уста, отнимать рассудок, причинять страдания телу».

Говорят, что если на теле роженицы написать имя ангела Рафаила, то Авизоя тогда не сможет войти. От Дны внешне отличается лишь тем, что её изображают связанной своими собственными волосами. Авизоя и Дна относятся к тому же разряду демонов, что и Выргонь или Горгоний. К разряду змееволосых.


Мифологические параллели
Образ злого женского демона имел глубокие параллели во времени и известен у многих народов. Это Лилит из талмудической легенды, Авизоя – на Синае, Ал – у грузин, армян, турок; Ал-басты, Ал-карысы и Ал-бас у среднеазиатских народов, Эль-арвады – у азербайджанцев, 12 трясавиц у славян и т.д.

"А имена мои суть: Мора, Ахоха, Авиза, Пладница, Лекта, Нерадостна, Смутница, Бесица, Преображеница, Изъедущая, Полобляющая, Негрызущая, Голяда". — Имена Ве́щицы заимствованы Ремизовым частично из одного памятника XVII в., частично из одного из архангельских заговоров от трясовицы. Часть из них достаточно прозрачна по своему смыслу, значение других утеряно. Некоторые имеют явственную греческую природу и, очевидно, так же, как и имена с русской основой, обозначают демонов, губящих людей и приносящих им различные болезни. Например, имя «Авиза» объясняется А. Н. Веселовским (от греч. Βυζου — Авизоя) как «высасывающая из человека кровь, силы».

Вещица - Авещица и Avesha - Avezuha - Авизоя .

Имена Авещица, Avezuha, Avaruza принадлежат молитве св. Сисоя, сообщаемой Hâsdeu и приведенной акад. Веселовским. Эта молитва, между прочим, в высшей степени напоминает сербский текст, напечатанный в Х книжке "Starиne" Ковачевичем. Вопрос о ближайшем соотношении выяснился бы окончательно, если бы извстны были имена румынского списка, которых, к сожалнию, акад. Веселовский не сообщает. Имя Avezuha принадлежит народному заклятию из Буковины (Hâsdeu), а Авизоя, как и Мора, встречается в славянском заговоре попа Симеона, помщенном в магическом сборнике Григория. "Русские имена", замчает акад. Веселовский, "не идут в сравнение, как поздние эпитеты, явившееся с обращением молитвы от Гиллу в заговоре против лихорадки (Трясея, Огнея и т. п.)". Но сопоставления у него на этом и кончаются. "Эти имена", говорит он дале, "частные имена демона, вероятно, стоявшие в начале ceрии и обобщенные, как в греческой статье Gulod является в том и другом значении. Здесь послдовательность имен такая: 1) Gulod (Вещица), 2) Μωρρα (Μωρα) = Мора) первое имя у Симеона, 3) Buzod = Авизоя и т. д.

На имени Гилу и ее особенностях останавливался И. Д. Мансветов в своей статье "Византийский материал для сказания о 12-ти трясавицах" 2. Извстия о ней восходят к глубокой древности: византийские писатели передают со слов других наблюдения над народными поверьями и апокрифическия сказания, касающияся этого демоническаго существа. Все свдния о ней сводятся к тому, что она привидением является у постели новорожденных и убивает их. "Средневековая Γιλλω", заключает Мансветов, "есть не что иное, как дальнейшее развитие типа мифических парок, или, лучше сказать, представление одной из них, имеющей своей специальностью уход за детьми.

Та серия имен русских заговоров, которая говорит о своем нерусском происхождении, может быть сравниваема, с одной стороны, с именами греческих текстов. Выше было указано сопоставление имен - Вештица - Авизоя - Гилу. Слово Βυζοσθ акад. Веселовский с полным основанием сближает с Οβυζοσθ (Test. Salom., о котором придется говорить ниже). Слово Βυζοθ сопровождается пояснением: "высасывающая из человка кровь, силы и т. д.", тогда как по Testam. Solom., дело 'Οβυζοσθ" убивать детей ( = Гилу), поражать глухотою уши, слепить глаза, смыкать уста уздою, губить рассудок и знобить тело". Эти-то пояснения, присутствующие во многих заговорах перваго вида, позволяют сделать несколько замчаний о связи некоторых русских имен с греческим именем Гилу, а следовательно и с остальными.

Так, в 44-м заговор у Ефименки 1) находим 11-е имя - Гладея; о ней сказано: "та человеку в ночи спать не дает, беси приступают и с умом разделяют".

В 103-м заговоре у Майкова (Великор. Закл.) 11-я трясавица названа Гледея: "та буди всех проклатие: в нощи спать на дает, многие беси к тому человеку приступаются, и с ума его сбрасывают, и спать не дают: на месте не сидит".

В заговор Москов. Иллюстр. Газ. (1892, № 65), который условно назовем заговором А, 11-я трясавица-Гладя: "из всх сестер старшая, проклятая, - в ночь человку спать не даю, бсы к нему приступают и на мст с ума сводятъ" .

Глядя-11-я трясовица Буслаевскаго заговора 2): "и та всех проклятее: в ночи человеку спать не дает, и бесы приступают к тому человкеу, и в уме, он мешается".

В 43-м заговор у Ефименки 11-я трясавица названа Голяда.

Ставя в параллель имена и объяснения русских заговоров с сопоставлениями, которые мы находим в книге акад. Веселовского, можем с достаточной убдительностью предположить, что наша Голяда, Глядея, Гледея и т. д. представляют русскую перелицовку греческого имени Γυλοσ, Гилло, которая равна, по Веселовскому, Вещице и пр. На русской почве эти Годяда, Гляда, Гледея и пр. стоят в близкой родственной связи с названиями Ледея, Оледья, Ладо, Яда и т. д. Следует замтить, что измнение собственных имен при распространении заговоров может идти различными путями. Допустим, иностранное слово Гиллу (быть может, в вид Голу, Галу, ср. грузин. Али) 1) попадает на русскую почву; тут оно стремится приспособиться к какому-либо слову, близкому к нему по звуку; приспособляясь, оно не сливается с русским словом и первоначально не забывает своего значения Гилу, превратившись в Гладею, не напоминает о гладе - голоде и прочих развтвлениях этого понятия, а сохраняет значение Гилу: бесы спать не дают, приступают и с умом разделяют.

Но удалившись далее от своего звукового оригинала, перейдя, допустим, в Ледею, это слово уже напомнило лед, озноб, - понятие, совпавшее с одним из свойств лихорадочной болезни, и результатом возникшего, таким образом, логическаго процесса явились названия - Ледиха, Знобея, Знобица, Знобуха, Зябуха и т. д. Сравнительно значительное отклонение имени в сторону, намекающее, конечно, и на хронологическую последовательность, влечет за собой измнение значения; основной тон последнему дает измненное слово Ледея, образовавшаяся из Гледеи, уже так говорит о себе: "а Ледея, как лед студеный, знобит род человеческий, и не может от него человек и в печи согреться". Иногда, при распространении заговора старое имя забывается, но сохраняется значение или пояснение, тогда возникает новое имя из какого-либо управляющего слова значения, так что нередко этим объясняется тесная связь между именем и пояснением. В заговоре А имя предыдущей редакции этого заговора забылось, но удержалось значение: "сушу человеку кости, так что человек как сухое дерево засыхает.


Обратная ссылка: https://mooncatmagic.com/drugie/154/avizoya/2104/